На месте исчезнувшего атюрьевского села Шалы, окруженного густым лесом, создается новый мужской монастырь. На выжженном пожарами 2010 года пустыре уже возведен домовой храм и гостевой домик. Скит пока пустует, но в ближайшее время там планирует поселиться иеромонах Мефодий (Канайкин) из Иоанно-Богословского Макаровского монастыря. Уроженец Атюрьева задумал основать отшельническую обитель много лет назад. Говорит, идея была послана Свыше, но реализовать ее долгое время не удавалось. Шалинскую пустынь Пресвятой Троицы посетила ОЛЬГА СТАРОСТИНА.
Как появляются монастыри? Нецерковным людям может показаться, что это результат административного решения духовных властей: начальство распорядилось, составили проект, выделили деньги, людей, технику и через запланированный срок скит готов к заселению монахами. Но от реальности подобные фантазии далеки. На самом деле любая обитель не строится, а рождается. Возникает на стыке человеческой самоотверженности и помощи Свыше. Даже неискушенные в церковной истории знают, что Троице-Сергиева лавра начиналась с решимости преподобного Сергия, Киево-Печерская — с преподобных Антония и Феодосия, Соловки — с Зосимы и Савватия… Скажете, это было давно? Мир переменился? Порой трудно поверить, что и в наши дни новый монастырь рождается так же, как столетия назад…
Недалеко от Шал бьет святой источник
Мефодий
Встретиться с основателем новой пустыни долгое время не удавалось. Но, когда надежды на поездку в Шалы не осталось, раздался звонок: «Приезжайте! Приглашаю вас завтра». Следующим утром мы ждали иеромонаха у ворот Макаровского монастыря, терзаемые одной мыслью: какой же он — отец Мефодий, дерзнувший создать собственную обитель? Вскоре к машине подошел маленький сухонький старичок. Очень неприметная на общем сером фоне фигура. Юркнув в салон, неуверенно огляделся, а потом улыбнулся: «Здравствуйте!» Добрейшие глаза сверкнули необычным светом… Именно так изображают прозорливых старцев…
Через два часа 61-летний монах угощал нас горячим чаем в доме своей сестры в Атюрьеве. «Впервые я побывал в Шалах в советские годы, когда работал в райисполкоме, — поведал он. — Тогда в селе был большой колхоз. Помню, старожилы рассказывали о священнике Василии Светлове, который похоронен на местном кладбище. Он обладал даром прорицания и исцеления. Говорили, что одна жительница Атюрьева, убившая мужа, прошла к нему на коленях почти 30 километров! Так замаливала свой грех. Но я этим рассказам особого значения не придавал. Времена были темные, безбожные. Вспомнил о них лет 12 назад и решил отыскать могилу священника. Помог лесник, с которым обошли весь погост. Заросшее высокой травой погребение удалось обнаружить благодаря чугунному кресту. Могилку очистили, немного подняли. С тех пор тропа к ней не зарастает. Люди идут к отцу Василию за помощью…»
В гостевом домике созданы все условия для отдыха и молитвы
Добраться до Шал еще в прошлом году было непросто. Асфальт обрывается у соседней Степановки, а дальше — 12 километров лесной дороги с глубокими ямами и выбоинами. Одолеть их не под силу даже вездеходу-уазику. Паломники, решившие поклониться могиле прозорливого священника, отправлялись по лесу пешком. Желающих было немного. В основном среди чащи мелькала черная фигурка Мефодия. Его стараниями на захоронении появился новый дубовый крест. Еще один — на месте разрушенной Иоанно-Воинской церкви… «Однажды решил навестить отца Василия в апреле, — продолжает иеромонах. — Снег таял, кругом стояла вода… Через лес вышел к речке Ляче, которая бежит возле Шал. Вода из берегов вышла, течение быстрое — не пройти. Что делать? Разделся, сложил одежду в пакет и пошел вброд. Над водой оставалась только голова, но я не замерз. Господь согрел. Пришел на могилку, поклонился отцу Василию, а он в ответ поблагодарил меня благоуханием. Я его второй раз почувствовал. А первый случай — ну, это очень личное. Может, потом расскажу… На обратном пути меня ожидало еще одно чудо. Тополь на берегу речки был усыпан снегирями, и они пели! Такая благодать! Словами не описать!»
«Это еще хорошая дорога, — убеждал главный помощник иеромонаха Василий Полькин, взявшийся доставить гостей до скита на своем уазике. — А раньше настоящая беда была! Глубина ям достигала полутора метров. Кое-как пробирались. В прошлом году удалось договориться с местным лесничеством, чтобы уложить на грунтовку старые деревья и засыпать песком. Кубов 600 леса ушло! Через речку сделали переправу из плит. Теперь в сухую погоду даже на легковой машине можно проехать». Василий Полькин — давний друг о. Мефодия. Много лет он работал в Москве строителем, а как узнал о задумке монаха, решил помочь. Причем совершенно бесплатно. За три последних года своими руками построил купель на лесном источнике, келью для монаха, совмещенную с домовым храмом, двухэтажный гостевой домик, гараж и дровник. Правда, не без помощи наемных работников. Проложил к дому отшельника водопровод, установил канализацию. На все ушло около 2,5 миллиона рублей. Деньги жертвовали сестры отца Мефодия, его знакомые и друзья.
На месте, где стоял Иоанн-Воинский храм в Шалах, теперь высится поклонный крест
Пока иеромонах находится в Макаровском монастыре, Василий Полькин следит за порядком в ските. В последнее время это место облюбовали не только паломники. Сюда приезжают охотники, рыбаки и молодежные компании. «Гостевой домик оставляем открытым, чтобы все желающие могли войти, согреться и переночевать, — говорит священнослужитель. — Там есть кровати, газовая плита, крупа, макароны, растительное масло, варенье и другие съестные припасы. Печально, что молодежь приезжает, чтобы выпить и повеселиться. Не понимают, что здесь намоленное место, святыня!»
Сто лет назад Шалы были многолюдным поселением, там жило несколько тысяч человек. Действовали кирпичный и винокуренный заводы. Работала начальная школа при Иоанно-Воинском храме, который был построен в 1812 году на средства купца Андропова. Перед местными жителями однажды выступал сам Федор Шаляпин! В советские годы село стало пустеть, так как блага цивилизации в виде электричества и асфальтированной дороги до него не дошли. Последний обитатель покинул Шалы 15 лет назад. А в 2010 году огонь уничтожил все деревянные дома и заборы. Теперь село все заросло, исчезли следы человеческого присутствия. Настоящая пустынь. Лес, небо — и тишина…
«Господь очистил огнем место для монастыря, — рассуждает иеромонах Мефодий. — Такова Его воля. Она открылась мне через старожилов. Рассказали, здесь жила праведная женщина, которая получила знамение о том, что в селе откроется пустынь. В ней будут подвизаться 12 монахов… Когда сам в ските поселюсь, пока не знаю. Нужен официальный перевод от митрополита Зиновия. Жду. Значит, пока нет воли Божьей. Когда Он скажет, никто препятствовать не будет…»
Несколько лет назад иеромонах получил благословение на строительство монастыря от предыдущего митрополита Варсонофия. Чуть позже на путь отшельника ему указала внучка священника Василия Светлова, которая жила в Явасе и умерла в прошлом году. «Юлия Владимировна сказала незадолго до смерти, что в их роду больше нет священников, поэтому я стану наследником», — рассказывает о. Мефодий.
Светловы
Последним священником в селе Шалы был Василий Светлов, который приехал туда из Тамбова. Он получил известность по всему мордовскому краю и далеко за его пределами. К протоиерею, обладавшему даром исцеления, везли бесноватых и больных. Он никогда не отказывал в помощи. В приходской школе сам вел все предметы. Имея музыкальный талант, руководил церковным хором, играл на нескольких инструментах. У о. Василия была большая дружная семья: три сына и пять дочерей. Все получили хорошее образование, но судьба их оказалась нелегкой. Особенно у двух сыновей, которые пошли по стопам отца.
Старший, Пантелеимон, служил летчиком-инструктором в эскадрилье на Дальнем Востоке. После революции 1917 года вернулся на родину и получил место священника в церкви св. Андрея Стратилата в Мордовской Козловке. В 1930 году его арестовали, а семью, в которой было семеро детей, выгнали из дома. Отобрали все, вплоть до одежды. Отбыв наказание в лагерях на Севере, в 1937 году Пантелеимон вернулся домой. В 1938-м последовал второй арест, а затем расстрел…
Младший сын, Владимир, в 1930-е годы служил в Шалах вместе с отцом. Когда сотрудники НКВД приехали арестовывать настоятеля, то увидели слепого и больного старика. Такой мог не доехать до следователя. Поэтому в Чуфаровский следственный изолятор бросили его сына. В 1935 году он умер там при невыясненных обстоятельствах…
У Владимира Светлова остались двое детей — Анатолий и Юлия. Дочь передала иеромонаху Мефодию воспоминания о членах своей семьи, их фотографии и письма. Рассказывала, что после ареста отца они были выселены из дедовского дома, но потом получили разрешение поселиться в пустующей избе. В небольшой комнатке ютились 10 человек. На работу их не принимали. Чтобы прокормиться, женщины ходили в лес за ягодами, грибами, дикими яблоками, щавелем и лебедой. Осенью собирали на пустующих огородах мелкую картошку и брошенные листья капусты. В 1934 году умер дед — священник Василий. Жители окрестных деревень потянулись, чтобы проводить наставника в последний путь. Узнав об этом, из райцентра прискакали сотрудники НКВД. Нагайками, кнутами, угрожая пистолетами, они отгоняли людей от дома и не разрешали выносить гроб. Верующие не отступали. На четвертый день старшая дочь покойного настоятеля Серафима Светлова вышла к людям и на коленях просила народ разойтись. Люди ушли, но недалеко — в лес. По приказу властей тело вынесли ночью.
«Перед смертью священник попросил, чтобы его похоронили не возле церкви, как полагается по чину, а на сельском кладбище, — говорит монах. — Предвидел, что возле храма устроят силосную яму… В последнее время часто чувствую его присутствие. Отец Василий меня и поддерживает, и наказывает, когда нужно. Его молитвами доведу дело до конца — построю скит. Сейчас нужно землю оформить, потом начать возведение храма. Обязательно каменного, рассчитанного хотя бы на 100—200 человек… Еще хотим с Василием Николаевичем Полькиным пруд вырыть… Господь не благословил бы мои начинания, если бы они были просто блажью и прихотью».
