Как в Улан-Удэ на Центральном кладбище проданное место вместе с могилой одного покойного «потеряли»

Звучит мистически, но на самом деле речь идёт о реальной истории одной семьи. И началась она 15 лет назад.

 Софья Андреевна к загробной жизни стала готовиться после смерти сына. Рядом с его могилой присмотрела местечко, заключила договор, но не с Богом, а с Муниципальным похоронным предприятием. В 2001 возражений это не вызвало, участок в два квадратных метра контора определила и ежегодно за кладбищенскую бронь плату взимала. Так Софья Андреевна проплатила до 2010 года, а уже на следующий год кто-то поломал оградку и украл керамику. С тех пор могила на бумагах и оказалась бесхозной. Но «аукнулось» это в 2016, когда на кладбище к пенсионерке подошёл смотритель. 

Софья Николаева: Она говорит: «Здесь никто у вас не похоронен. Эта оградка с помойки, а это будет выкапываться все и ровняться. И здесь никто похоронен и не был».

Огорошенная женщина с документами начала забег по инстанциям. Сначала в похоронное бюро, а потом и в Администрацию. Там погост сына обещали не тревожить, но про бронь пришлось забыть. 

- Место захоронения находится за границами кладбища. Принятие решения о создании семейного (родового) захоронения не представляется возможным.

Юлия Жигжитова, сотрудник комитета городского хозяйства г.  Улан-Удэ: В 2001 мы не знали, что это за границей кладбища. Сейчас подняли кадастровую карту, она у нас ведется не так давно и соответственно посмотрели. Это кладбище за границей. К сожалению, мы не можем выдать ей это место.

Придрались и к договору похоронного бюро, там отчество сына написали с опечаткой - вместо Андреевича он стал Ануфриевичем. Сыграли на руку и вандалы - без похищенной керамики бабушке на слово не верят, но главная причина все-таки – место захоронения.   

- Вы нам объясните, где границы кладбища проходит. Почему могила сына этой женщины оказалось вдруг за пределами границы кладбища?

- Весь первый ряд по периметру – это и есть граница кладбища.

- А вот вы нам здесь покажите.

- Я не хочу разговаривать.

Так 87-летняя женщина, после войны, репрессии и всех потрясений неспокойной России опять осталась не удел. 

- Ну, вот вовремя не умерла, а теперь мне уже не дают. Наверное, время такое пришло – не живым, не мертвым покоя нет.