Прах героев Бородина оказался под колесами автомобилей
Кутузовский проспект, 26. Теперь всякий знает, что это адрес “дома Брежнева”. Но существует у места прописки “дорогого Леонида Ильича” иная тайна: оказывается, много лет лидер страны жил в многоэтажке, построенной... на костях русских воинов — героев войны 1812 года.
Среди десятков столичных мест массового погребения не найти ныне Дорогомиловского кладбища. А ведь погост, устроенный на высоком берегу Москвы-реки, — из числа старых, он возник во времена Екатерины II, в соответствии с указом Сената от 1 ноября 1771 г. Осенью 1812-го на этой территории появились братские могилы, в которых хоронили русских воинов — участников Бородинского сражения. Раненные во время битвы, они были вывезены в Первопрестольную, а вскоре, при спешной эвакуации огромного города, многих нетранспортабельных, с тяжелыми ранами — главным образом простых солдат — оставили здесь на милость неприятеля. По разным данным, в оккупированной врагом Москве находилось от 6 до 16 тысяч раненых «бородинцев».
Как полагают историки, мало кто из них выжил: часть погибла в огне московского пожара, часть умерла из-за отсутствия элементарного медицинского ухода, а некоторых казнили интервенты... («...Добрались до лежащих российских раненых солдат, коих, сняв [с них] обувь и рубашки, обобравши у них тряпки и куски хлеба, выгнали всех не могущих уже идти, — вспоминал впоследствии действия французов П.А.Волконский. — А которые были тяжело ранены, [тех] побросали во рвы, где они и погибли, а других сожгли...» Сохранились свидетельства одного из французов о пожаре русских госпиталей: «Как только огонь охватил здания, где были скучены раненые, послышались раздирающие душу крики, восходящие как бы из громадной печи. Вскоре несчастные показались в окнах и на лестницах, напрасно силясь унести свое полуобгоревшее тело от огня, который их обгонял. Силы им изменяли; задыхаясь от дыма, они не могли уже более ни двигаться, ни кричать, несчастные умирали в страшных мучениях. Более десяти тысяч погибло в этом ужасном костре...»)
В старых документах упоминается, что количество похороненных на Дорогомиловском кладбище участников Бородинского дела — около трехсот, однако уже в наше время была озвучена информация о якобы едва ли не 20 тысячах погребенных здесь солдат. Скорее всего их складывали в общие ямы, выкапываемые по мере надобности в разных свободных местах некрополя. Так что братских могил на Дорогомиловском было несколько, но далеко не все они имели надлежащий вид.
Спустя 37 лет, в 1849-м, над одним из братских захоронений (возможно, самым приметным) появился внушительный памятник, средства, на сооружение которого пожертвовал промышленник Прохоров, — высокая кирпичная стела, обитая железом и увенчанная позолоченной главкой с крестом. На монументе можно было прочитать текст-посвящение: «Вечная вам память, мученики и страдальцы за Веру, Царя и Отечество живот свой положившие. Сей памятник воздвигнут над общею могилою трехсот воинов-страдальцев и раненных в Бородинской битве и умерших на пути в Москву 1812».
В послереволюционные годы внешний вид стелы оказался совершенно «несоветским», поэтому ее ликвидировали и заменили гранитным обелиском, на котором красовалась надпись: «Братская могила трехсот воинов — героев Отечественной войны 1812 года, павших смертью храбрых в Бородинском сражении. Сооружен Мосгорисполкомом в 1940 году».
Однако даже такая «модернизация» не спасла захоронение. Уже с середины 1930-х началась масштабная реконструкция Большой Дорогомиловской улицы (а позднее в этих местах на западе столицы стали пробивать правительственную трассу — Кутузовский проспект). Незадолго до начала войны с фашистами строители добрались и до участка с кладбищем. Поскольку этот старинный погост мешал возведению новых жилых кварталов, столичные власти приняли решение о его ликвидации. Лишь немногие захоронения (в том числе знаменитого художника И.Левитана) перевезли в другие московские некрополи, большую же часть могил попросту сровняли с землей. К середине 1950-х следы кладбища были уничтожены, и на его месте стали один за другим подниматься элитные цековские многоэтажки с квартирами для высшей партийной номенклатуры.
При разрушении Дорогомиловского некрополя обелиск с братской могилы воинов-«бородинцев» по воле городского руководства совершил полуторакилометровое путешествие — к Кутузовской избе в Филях. Там он простоял вплоть до начала 1950-х, когда появилось более «правильное» место для его постоянной «прописки»: новая столичная достопримечательность — музей-панорама «Бородинская битва». Существовало предположение, что вместе с памятником сюда перенесли и прах самих воинов, однако в марте 2010 г. руководитель Департамента потребительского рынка и услуг Москвы Алексей Сулоев сообщил результаты самых последних по времени «исследований на местности»: «Было выяснено, что никаких останков там (у музея-панорамы. — Ред.) не захоронено». Получается, вот уже более полувека москвичей и гостей столицы, посещающих этот культурно-исторический объект, потчуют небылицей: хотя на обелиске обозначено «Братская могила воинов», но он стоит на пустом месте.
Правда, есть и еще одна версия: захоронение с ликвидированного в Дорогомилове погоста перенесли на другое столичное кладбище — Ваганьковское. Неподалеку от главного входа там действительно стоит обелиск из черного мрамора, надпись на котором гласит: «Вечная слава воинам — героям Бородинского сражения Отечественной войны 1812». Сам мемориальный знак появился здесь в 1965 г. Однако, оказывается, это всего лишь кенотаф — символическая могила. По словам А. Сулоева, специалисты «провели исследование с помощью подземного радара и обнаружили, что под памятником на Ваганьковском кладбище также нет захоронений». (К слову сказать, этот обелиск уже неоднократно передвигали при перепланировке «переднего двора», в последний раз он «уехал» еще на несколько метров дальше от главного входа.)
Остается признать: прах сотен героев Бородина так и оставлен на стертом с лица земли Дорогомиловском кладбище. При строительстве новых жилых кварталов между набережной Тараса Шевченко и Кутузовским проспектом братские могилы оказались в районе нынешних «двадцатых» домов по знаменитой правительственной трассе. Краеведы с помощью старожилов Дорогомилова даже смогли вычислить, что мемориальная стела возвышалась там, где теперь оборудован проход во двор между домами № 26 по Кутузовскому (в котором жили Брежнев, Андропов) и № 35 по набережной Шевченко. А сама братская могила трехсот воинов скорее всего скрыта под асфальтом проезда, соединяющего эти две автомагистрали. Следы других захоронений героев Бородина, существовавшие на Дорогомиловском кладбище, и вовсе потерялись. Их обнаруживают лишь случайно.
Весной прошлого года при строительстве нового школьного здания по адресу Кутузовский проспект, 22а, рабочие, копавшие котлован, наткнулись на какое-то массовое захоронение. Проведенные исследования дали основание полагать, что это останки почти ста русских воинов, участвовавших в сражениях с наполеоновской армией. Судьба неожиданной находки решалась на самом высоком городском уровне. По предложению мэра солдатские косточки перенесли на Введенское кладбище, в новую братскую могилу, выкопанную на площадке, где располагается так называемая центральная клумба. Само перезахоронение провели (видимо, чтобы не будоражить общественное мнение и избежать неудобных вопросов) «в рабочем порядке», установив над захоронением небольшой «анонимный» памятный знак, место которого со временем должен занять более внушительный монумент.
Чем руководствовались при принятии данного решения? С одной стороны, старое Введенское кладбище (называемое еще Немецким) с начала своего существования предназначалось для погребения лиц католического вероисповедания — главным образом, иностранцев, живших в Москве. Так что захоронение здесь воинов русской армии, погибших «за веру православную», вроде бы не совсем уместно. Однако неподалеку от центральной клумбы находится другой воинский мемориал, относящийся к событиям 1812 года: братская могила 360 французов — солдат и офицеров Великой армии, умерших от болезней, от ран, полученных под Бородино и во время оккупации Москвы. Такое соседство бывших неприятелей, при жизни ожесточенно воевавших друг с другом, а после смерти упокоившихся на одном погосте, может выглядеть весьма символично с точки зрения укрепившейся впоследствии русско-французской дружбы.
Мемориал на месте захоронения воинов Великой армии на Введенском кладбище был сооружен в 1889 г. усилиями членов французской колонии, живших тогда в Первопрестольной и желавших «сохранить на долгие годы память о павших соотечественниках и утвердить, что армии наших примирившихся народов никогда не будут врагами». Центральную стелу (она увенчана католическим крестом и украшена барельефом с изображением ордена Почетного легиона) окружает ограда из цепей, укрепленных на восьми стволах старинных, наполеоновского времени, пушек, которые вкопаны в землю.
* * *
Близящееся празднование 200-летия войны 1812 года — «железобетонный» повод для решений накопившихся за долгие годы проблем с московскими мемориалами Первой Отечественной. Что же конкретно запланировано сделать? С таким вопросом редакция обратилась в Департамент культурного наследия города Москвы. Вот какую информацию мы получили оттуда:
"В Москве находится 85 объектов культурного наследия участников Отечественной войны 1812 года: захоронений и художественных надгробий — 81, расположенных на Ваганьковском, Введенском кладбищах, а также на территории старого кладбища Новодевичьего монастыря и в некрополе Донского монастыря; объектов монументальной скульптуры — 4: памятник М.И.Кутузову (конный), памятник М.И.Кутузову, памятник П.И.Багратиону, Триумфальная арка.
В соответствии с постановлением правительства Москвы от 11 ноября 2007 г. № 792-ПП утвержден План основных мероприятий на 2007–2012 гг. по подготовке и проведению празднования 200-летия победы России в Отечественной войне 1812 года, которым предусмотрено проведение реставрационных работ по следующим объектам некрополя:
1. Художественное надгробие Д.В. Давыдова (сер. XIX в., 1953, скульптор Рудаков) — объект культурного наследия федерального значения, расположенный на территории старого кладбища Новодевичьего монастыря.
2. Художественное надгробие В.И. Тимофеева (1858, скульптор неизвестен) — объект культурного наследия федерального значения, расположенный на территории старого кладбища Новодевичьего монастыря.
В 2010 г. на обоих объектах проведены обследования и разработаны проекты реставрации...
Кроме того, в 2010 г. впервые были проведены полномасштабные научно-исследовательские работы по объектам некрополя Донского монастыря (здесь похоронены 54 участника Отечественной войны 1812 года) и одному захоронению на Рогожском кладбище, включающие обследование технического состояния, разработку проекта реставрации и сметной документации на объектах для дальнейшего проведения комплексной научной реставрации.
Приоритетность выбранных для обследования объектов была основана на результатах проведенного мониторинга объектов (визуальное обследование технического состояния объекта), возможности их идентификации, имеющихся исторических сведениях, а также архивных материалах.
В список включены объекты культурного наследия, состояние конструктивных элементов, материальная сохранность и экспозиционный вид которых являются неудовлетворительными, а в ряде случаев аварийными. В ходе научно-исследовательских работ... также проведены уникальные исследования по разработке утраченных наверший, художественных деталей и фрагментов мемориальных памятников, которые будут восстановлены при производстве реставрационных работ.
На 2011 г. предусмотрено проведение реставрационных работ на объектах культурного наследия, расположенных на территории некрополя Донского монастыря, а также включен выявленный объект культурного наследия — захоронение П.Д. Шелапутина (1777–1828), который во время Отечественной войны 1812 года занимал должность Московского городского головы, находящееся на Рогожском кладбище".
Восстановленные в первоначальном виде могилы отдельных участников русско-французской войны — это, конечно, замечательно. Но, увы, процитированная выше справка не содержит даже намека на проведение в оставшиеся предъюбилейные месяцы каких-либо работ по восстановлению стертого с лица земли мемориала на месте братских могил бывшего Дорогомиловского кладбища. А ведь можно было по случаю круглой даты хотя бы самый скромный обелиск поставить рядом с тем местом возле «дома Брежнева», где лежат останки сотен погибших «бородинцев»!
«Война не окончена, пока не похоронен последний из погибших в ней солдат». А как поступать с этим знаменитым правилом, если павшие защитники страны были сперва погребены, но потом их беспамятные потомки закатали могилы героев под асфальт? Неужели война с Наполеоном все продолжается? И будет продолжаться даже 200 лет спустя после победы?
ПО ВОЕННЫМ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМ
Когда в 1789 г. генерал И.А.Заборовский вербовал волонтеров в русскую армию, среди других он получил прошение о зачислении на царскую службу и от поручика французской армии Бонапарта. Однако будущий император и великий полководец тогда получил обиднейший отказ: русский генерал счел чрезмерными претензии «какого-то французишки», запросившего себе сразу чин майора!
Впоследствии Заборовский весьма раскаивался в этом своем решении, считая именно себя виновником нападения Наполеона на Россию.
Московскую старину охраняют из Парижа?
На Бутырской улице, неподалеку от Савеловского вокзала, уже много лет можно видеть странное кирпичное сооружение, стоящее прямо посреди тротуара. То ли недостроенное, то ли недоломанное... Крест, водруженный сверху, говорит о церковной принадлежности данного «объекта недвижимости», тем более что рядом не так давно соорудили простенькую деревянную звонницу. Непонятный «обрубок старины» — бывшая колокольня церкви Рождества Богородицы. Шатровую красавицу построили в 1682 г., поставив ее (и это весьма нечастый для отечественной архитектуры случай) в отдалении от самого храма. Своего уникального навершия с сорока окошками-слухами колокольня лишилась более 70 лет назад. А в 1970-е гг. при реконструкции соседнего завода «Знамя» его новый производственный корпус поставили как раз между колокольней и церковью, руины которой оказались в глубине заводской территории.
Среди старожилов этого района вид упорно сохраняющегося на своем месте «обломка» породил немало легенд. Одна из них гласит, что здание не дает окончательно уничтожить... Франция. Якобы под колокольней Рождественской церкви в 1812 г. при отступлении Наполеона из Москвы был похоронен один из его военачальников, и Париж на протяжении многих десятилетий платит русским властям за сохранение этой могилы.
В действительности Франция здесь ни при чем. Просто храм Рождества и его колокольня стоят на государственной охране, как архитектурные памятники.
Пошел цыган в гусары
Среди тех, кто воевал с французской армией, вторгшейся в Россию, были представители разных национальностей. Даже цыгане.
Прославившийся во времена Екатерины Второй граф Алексей Орлов был первым из представителей российского высшего света, кто увлекся своеобразием цыганских песен и плясок. Богатый вельможа специально выписал в свою московскую усадьбу из Молдавии тамошних цыган и организовал из них крепостной хор, считающийся первым цыганским хором в России. Этот «музыкальный коллектив» выступал на протяжении долгих лет — цыгане пели и во дворцах, и на народных гуляньях. Позднее Орлов дал участникам своего «молдавского» хора вольную. А в 1812 г. практически все мужчины-цыгане из этого состава ушли добровольцами в армию и сражались против Наполеона в гусарских и уланских полках.
Источник: ГУП "Ритуал"
