КЛАДБИЩЕ В ЛОНЕ ЦЕРКВИ
В древности погребения чтили и предпочитали хоронить усопших подальше от живых. Этому было несколько объяснений. Во-первых, наши далекие предки боялись возвращения мертвых. Считалось, что от мертвецов "веет" чем-то "нечистым". Потому вокруг кладбищ возводили высокие заборы. Даже процедура кремации выносилась за пределы городов, а сами места погребений размещались вдоль дорог. Так было и в античной Греции, и в Древнем Риме.
Подобную практику сначала приняли и первые христиане, хоронившие своих собратьев на отдельных захоронениях от язычников, боясь соприкосновения с "миром мертвых". Еще святой Иоанн Златоуст призывал не хоронить умерших вблизи церквей. "Как можно посещать Божьи церкви, святые храмы, когда там царит такой ужасный запах?" -- говорил он в одной из проповедей.
Но такой подход у христиан очень быстро завершился изменением отношения к мертвым. Отныне усопшие уже не пугали. Восточные монахи-отшельники вообще перестали интересоваться судьбой своих бренных останков, которыми были обильно усеяны пещеры и пустыни. Кстати, у зороастрийцев даже была традиция (помимо сжигания трупов) оставлять покойников вдоль дорог на съедение стервятникам. У поклонников учения Заратустры считалось, что таким образом можно продлить существование души в теле птицы. Возможно, ранние христиане переняли эту традицию из более ранней религии.
Западное христианство неохотно расставалось с обычаем отделять мертвых от живых. Тем более восточное безразличие к своим останкам на Западе абсолютно не принималось. Наоборот, считалось, что если человек не погребен, то он и не сможет воскреснуть во время Страшного суда. А еще, если сон умершего будет как-либо потревожен, то христианская душа так никогда и не сможет попасть в рай. Эта причина стала основополагающей при размещении христианских кладбищ. Захоронения возникали неподалеку от могил святых и мучеников за веру, то есть таких личностей, чье попадание в рай было делом само собой разумеющимся. Разного рода гробокопатели и вандалы избегали таких мест, боясь божьего гнева. Пользуясь этим и любой смертный мог там "отлежаться" до самого воскрешения...
Интересно, что мучеников хоронили на... языческих кладбищах, потому, что к тому времени других как бы и не было. Новые же христианские захоронения возникали на самых высокочтимых местах, то есть там, где хоронили некогда уважаемых людей. Очень скоро на местах, где покоился прах мучеников, начали воздвигать базилики, которые символизировали очищение подобных мест. Понемногу кладбища расширяются и начинают захватывать и сами базилики, могилы проникают внутрь строений, поближе к святому усопшему. Так был снят древний запрет не хоронить умерших под сводами церквей. Понадобилось немного времени, чтобы кладбища начали "перемещаться" в сам город. Было разрешено погребение при соборах, в которых заповедали хоронить себя видные деятели церкви. Кладбища превратились не только в места захоронений мертвых тел, а в места священные, предназначенные для молитв верующих за души усопших. Так погребениям предали статус публичности.
ГРЕШНИКАМ НИКОГДА НЕ БЫЛО МЕСТА НА КЛАДБИЩАХ
Но в Средневековье пошли еще дальше. Уже начал появляться "трупный ранжир", то есть церковь разделяла умерших на праведников и грешников, пользуясь при этом только какими-то религиозными догмами. Священники приняли на себя роль "судей" людей еще при их жизни. Один средневековый автор даже пишет, что иногда "дьявол многих грешников выкапывает и выбрасывает из освященных мест". Действительно, случаи "выбрасывания" покойников из могил были, но, увы, нечистый здесь ни при чем. Таким образом насаждался миф о том, что на христианских кладбищах могут покоиться только те, чью жизнь церковь признала "праведной". А тех, кого постигло церковное проклятие, закапывали прямо в полях. Отлученных от церкви, казненных и того хуже -- просто забрасывали грудой камней из страха перед распространением заразы зла. Описание подобного "захоронения" можно найти у Данте: враг папы римского Климента IV -- Манфред -- побочный сын императора Фридриха II, был отлучен от церкви. Когда он погиб в 1266 году, его труп был завален грудой камней. Но и после этого церковь не успокоилась: останки бедолаги вынули и отдали на съедение птицам.
Тела казненных вообще оставались болтаться на виселицах или выставлялись на показ, где могли пребывать годы, пока полностью не разлагались. Таковая участь постигла в 1411 году некоего парижанина де Пюизе, обезглавленного и четвертованного за измену. Главные части его тела два года были развешены на воротах Парижа, а туловище висело в мешке на виселице. Граф Ян Потоцкий в "Рукописи, найденной в Сарагосе" так описывает саму виселицу: "Я лежал на кусках веревок, обломках колес, остатках человеческих костяков и на отвратительных лохмотьях, которые разложение отделило от тел. Безобразные трупы, раскачиваемые ветром, совершали невиданные колебания в разные стороны, в то время как грифы теребили их, вырывая у них куски плоти".
Подобная картина, навеивающая уныние, была нормальной для предместья Парижа Монфокон, где с XIII века проводились публичные казни. Там же находилась и городская свалка, куда часто выбрасывали трупы казненных, в случае, если они через меру захламляли подходы к виселице. Иногда в целях профилактики эти свалки поджигали, и на Париж шел дым с ужасным запахом горелого человеческого мяса.
РОЖДЕНИЕ БРАТСКИХ МОГИЛ
Самое интересное, что все захоронения вокруг церкви, никогда в той же Западной Европе (да и у нас) юридически не предвиделись. Но они были повсеместно. В чем же дело, в повышенной некрофилии людей того времени или в чем-то другом? Оказывается, дело в деньгах. Церковь быстро смекнула, какие можно наваривать деньги на погребении "рабов Божьих" возле церковных стен. Особенно в случае, если родственники "оплатят" местечко в какой-либо часовне... Зарабатывали на этом неплохо и кладбищенские священники, отпевавшие усопших "прямо на месте".
Высокие цены на захоронение привели к тому, что основная масса населения уже была неспособна получить после своей смерти нормальное пристанище для своего тела. И тут выход тоже был найден: за мизерную плату человека хоронили в братской могиле. Эти могилы были настоящими колодцами, 5 метров шириной и 6 метров длиной. Они иногда вмещали от 1200 до 1500 трупов. Все время, вплоть до заполнения "под самую катушку", они были открыты. Потом ямы засыпали, но делали это небрежно, как как-нибудь. Из-за этого братские могилы были постоянным местом трапезы голодных собак и любимым местом для грабителей, выкапывавших трупы и продававших их любителям анатомии и сувениров.
В периоды голода или эпидемий братские могилы стали нормой. Но для погребения бедноты они сплошь и рядом использовались вплоть до конца XVIII века. Никакого планомерного размещения ям не предвиделось. Могилы часто использовались не единожды, по истечению некоторого времени к ним "добавляли" новых усопших. Разложение трупов в братских могилах происходило с большой скоростью, что само собой разумелось. Но это послужило тому, что даже богатые горожане после своей смерти, завещали в свой гроб положить горсть земли из братской могилы, дабы быстрее начался процесс разложения. Гробовщики по несколько раз перекапывали свои "владения" и знали каждый дюйм земли. Они могли посоветовать родственникам, где лучше упокоить своего умершего. Их профессия была довольно почетной и передавалась "по наследству".
Для кладбищ той эпохи показательным был и еще один момент. "Лишние" кости и черепа из выкопанных могил выставлялись напоказ. В те времена кости валялись везде, их можно было насобирать уйму (вспоминается череп бедного Йорика в руках у Гамлета). Они играли роль "стульев" и "посохов" для бродяг, ютившихся на кладбищах в неимоверном количестве. Но потом это скопление никому ненужных костей стало уже мешать новым захоронениям (некуда было и лопату ткнуть). По этому поводу было принято решение собирать кости и складывать их либо в качестве изгороди, либо строить специальные погребальные галереи. Кстати, подобные места сохранились во Франции и до сегодняшнего дня (например, в Бретони). Часто кости и черепа складывались на церковных дворах, образуя мрачный декор, напоминавший о бренности бытия.
НА КЛАДБИЩАХ УСТРАИВАЛИ ТОРГИ, АУКЦИОНЫ И СУДЫ
Но население городов постоянно возрастало, а значит увеличивалось и количество умерших. Кладбища в отведенных им рамках уже не устраивали. И потому они начали превращаться в большие открытые территории, привлекавшие к себе множество всяческого народа, искавшего убежище от бедности и преследований. Сфера действия светских властей заканчивалась перед входом в кладбищенскую ограду, там за стенами, на освященной земле живые, как и мертвые, обретали покой. Потому люди, попросившие убежища на кладбище, очень часто там и поселялись (кстати, во многих странах мира на городских кладбищах до сих пор живут сотни людей, например на кладбищах Каира и Рио-де-Жанейро). Туда убегали горожане во время войн, потому, что завоеватели не брали на себя грех убивать на святой земле. Так на кладбищах появились дома, а целые семьи успевали даже обзавестись там потомством. Власти многих городов облагали податями таких "кладбищенских людей", но изгонять их остерегались.
Вскоре, кладбища становятся "модным" местом. Там происходят собрания, рыночные торги. Люди там гуляют, встречаются на свиданиях, играют и... занимаются любовью. В любом городке именно кладбище было самым шумным местом, вечно охваченным деловой суетой и торговлей. На территории кладбищ обязательно была церковь. На церковном дворе проходили многие мероприятия: публичные проповеди, процессии, массовое причащение прихожан.
Кстати, отправление правосудия тоже происходило на кладбищах (как и совершение всевозможных сделок, обменов, дарения, продажи). Вспомним, хотя бы, что именно на руанском кладбище Сент-Уан судили Жанну д'Арк. В те времена для пущего устрашения все судебные действия совершались при большом стечении народа. Позже там же начали приводить в исполнение смертные приговоры.
Бывало, что прямо на территории погребений выпекали хлеб, который, по легенде, обязательно должен был иметь целебные свойства. Хотя многие муниципалитеты довольно неоднозначно отнеслись к такому промыслу. Его вскоре "прикрыли". А вот в размещение торговых "точек" на кладбищах ничего зазорного не видели. Наоборот, поощрялась торговля пивом и вином. Наиболее "продвинутым" в этом смысле было парижское кладбище Невинно убиенных младенцев (кстати, именно на этом кладбище происходили народные гулянья с плясками, музыкой -- что-то типа нынешней дискотеки).
Иногда пьяные, забавы ради, извлекали из могил трупы и бросали их на видных местах, пугая этим зевак. Современники говорили, что даже зимой почва на этом кладбище источала зловоние. Кто-то сказал о Париже тех времен: "Это хороший город, чтобы жить, но не чтобы умереть".
Если вам стало жутко, после прочитанного, то оглянитесь вокруг себя. Сегодня от тех времен почти ничего не осталось. Современные кладбища стали местом умиротворения и душевного спокойствия. Но кто может твердо сказать, что в будущем наши потомки не будут с таким же ужасом говорить о наших ритуальных традициях? Вот уж действительно: "О времена -- о нравы".
