Между тем проблема стоит остро. И не только в России, но и во всех развитых странах: продолжительность жизни увеличивается, рождаемость сокращается. Люди старше 60 лет — самая быстрорастущая группа населения. К 2015 году у нас в стране пенсионеров будет более 35 млн человек.
В США и большинстве европейских стран дом престарелых — это логичная часть жизненного пути. Когда старый человек не может сам заботиться о себе, ему нанимают персональную сиделку или отправляют в компанию его сверстников, под круглосуточный медицинский уход. И в этом точно нет ничего зазорного. Впрочем, и слова «европейское качество» — не пустой звук.
За рубежом организация комфорта, медуслуг и досуга для стариков кардинально отличается от российской действительности — почти на 100% это частные заведения. В России инвестиции в этот сектор осуществлялись всплесками, с разрывом в пять-десять лет. Старейший частный дом престарелых открылся у нас в середине 1990-х. Следующий всплеск активности частников наблюдался в середине 2000-х. В кризис инвестиции вновь сошли на нет. И вот в последние годы снова наблюдается бум строительства.
Особого государственного регулирования здесь нет — как, впрочем, и субсидирования. Возможности частно-государственного партнерства в этой сфере пока на стадии обсуждений. С учетом государственных учреждений, в большинство из которых, учитывая их состояние и атмосферу, действительно бегут от безысходности, домов престарелых на всю страну примерно 1500 (при потребности около 4000). Из них частных — уже около 5%; большинство из них расположены в Подмосковье. Для сравнения: во Франции, которая близка к нашему менталитету в отношении стариков, действуют 7000 домов престарелых.
В целом развитию этого рынка вредят сложившиеся стереотипы, а также хотя и не многочисленные, но показательные истории о стариках, которые оказались на улицах, обменяв свои квартиры и пенсии на обещание заботы и достойных похорон. Так что по сей день все, кто решается делать бизнес на частных домах престарелых в России, фактически пионеры. Хотя маржа здесь неплохая — 30–40%. «Мы запустились два года назад в Московской области, — рассказывает сооснователь дома для престарелых “Счастливая жизнь” Адель Валеев. — Окупились уже с открытием второго дома. Годовой оборот пока 15–20 миллионов рублей. Сейчас строим третий центр. Планируем создать большую сеть».
Из чего приходится выбирать
По закону ухаживать за престарелыми родителями и обеспечивать их должны трудоспособные дети. Когда их нет или из-за болезни старикам требуется постоянное наблюдение, выбор небольшой: дедушка или бабушка получает направление — путевку от социальных служб в ближайший государственный муниципальный дом-интернат. Об особом комфорте речь здесь не идет. Но его уровень может быть выше — если человек отдает городу свою квартиру или пенсию. При этом на содержание одного пенсионера государство тратит от 20 тыс. до 90 тыс. рублей в месяц.
В числе частных услуг — патронажные агентства и дома престарелых (бизнесмены предпочитают называть их пансионатами). Однако их клиенты — это скорее родственники старого человека или опекуны, поскольку проживание довольно затратное. При этом, конечно, частные дома даже отдаленно не напоминают государственные аналоги. «Главное для старого человека — внимание и своевременная медицинская помощь. У нас в штате профессиональные сиделки, врачи, психологи. Размещение — одно- и двухместное. Пятиразовое диетическое питание, ежедневный осмотр врачами, организован досуг: музыкальные занятия, настольные игры, лепка, книги, встречи с интересными людьми, прогулки, свежий воздух», — объясняет Валеев.
Что важно: пансионат не имеет ничего общего с больницей. «Нужно четко отделять медицину от наших услуг. Да, мы обеспечиваем уход и содержание, но всегда подчеркиваем, что мы не медучреждение, мы не лечим», — поясняет Адель Валеев.
Перспективный инвестпроект
«Счастливая жизнь», как и многие другие успешные бизнес-истории, началась, когда основателю пришлось столкнуться с проблемой лицом к лицу. «У бабушки моего друга началась возрастная деменция. Потеря памяти, нарушение координации. Присматривать за ней сам он не мог — слишком загружен на работе. Государство предложило такие условия, от которых у него волосы дыбом встали: круглосуточная сиделка выходила бы в 90–120 тысяч рублей в месяц. Когда еще один знакомый сказал, что у его родственников та же проблема, мы начали двигаться», — вспоминает Валеев.
«Мы» — это сам Адель и его партнер Дмитрий Валюков. В 2011 году, вложив в дело 1 млн рублей, они арендовали трехэтажный дом в Подмосковье площадью 900 квадратных метров с прилегающей территорией на 40 соток — и начали обустройство. С учетом потребностей будущих гостей предстояло построить пандусы, нужны были специальная мебель, кнопки вызова персонала, много белья, возможность стирать в больших объемах. Плюс по ходу работы, как всегда, выяснялось, что нужен еще ряд недешевых мелочей…
Весь 2012 год партнеры оборудовали второй центр и каждый месяц докладывали в бизнес по 150–200 тыс. рублей. В общей сложности потребовалось более 3 млн рублей. «Все деньги распределились достаточно равномерно: аренда, оборудование и обстановка, реклама», — говорит Валеев. Сейчас партнеры строят уже третий пансионат.
С эмоциональным наполнением проблем не возникло — оба бизнесмена по образованию психологи. Адель ранее участвовал в строительстве центров социальной адаптации для наркозависимых и несколько лет возглавлял наркологическую клинику. Он объясняет: «Пожилым людям, по сути, нужна помощь в той же адаптации — к окончанию трудовой деятельности, процессам старения, ритму современной жизни».
При этом важно соблюсти баланс. «Мы боимся, что к нам начнут относиться как к хосписам. Поэтому разработали ряд критериев при приеме в наши пансионаты. Наша задача — обеспечить достойную жизнь подопечным, и совсем “плохих” по здоровью мы не берем», — определяет формулу комфорта Валеев.
С научным руководством «Счастливой жизни» помог Всероссийский геронтологический центр — обратиться за помощью туда было отличной идеей, считают бизнесмены.
Конкуренция в этой сфере настолько низка, что бизнесмены воспринимают друг друга скорее как партнеров по формированию рынка. Кстати, компании отрасли находятся в процессе создания союза. «Конкуренты — это частные и государственные отделения психиатрии, госпитализирующие к себе пожилых людей, которые на самом деле психически абсолютно здоровы, но имеют ряд возрастных изменений, а их близкие не знают, куда с этим податься», — говорит Адель.
Теперь в планах «Счастливой жизни» — создать многопрофильный геронтологический комплекс, в котором будет и медицинское сопровождение. А также загородный коттеджный клуб для пожилых, строит амбициозные планы Валеев.
Источник дохода
Частные дома работают по нескольким схемам. Например, прямая оплата за пребывание — посуточная или помесячная. Здесь цены от 25 тыс. до 150 тыс. рублей в месяц. В «Счастливой жизни» сутки стоят от 1500 рублей, месяц — от 35 тыс. рублей, год — от 420 тыс. рублей. Для сравнения: в США год пребывания в пансионате обходится в сумму от 40 тыс. долларов.
Однако 1500 рублей за сутки — все равно довольно дорого. «Вероятно, по мере насыщения рынка цены упадут?» — спрашиваю я Валеева.
«Мы заранее это предвидим и создаем несколько ценовых сегментов. Есть два варианта реагирования: увеличение объемов и привлечение государственных субсидий», — объясняет он. Если сложится частно-государственное партнерство, то государство может выделять частникам на клиента как раз ту сумму, которую тратит в собственных учреждениях, туда же будет передаваться и часть его пенсии. Выгодно всем трем сторонам.
Кстати, в США, если у человека не хватает сбережений на оплату дома престарелых, то с молотка уходит все его имущество. Расплатиться квартирой можно и в Европе, и в России. «Мы решили с этой схемой не связываться. Все до сих пор напуганы периодом черных риэлтеров, который был в России. Наши клиенты всегда сами, осознанно заключают договор на оплату и в любой момент могут его расторгнуть», — поясняет Валеев.
Калькулятор
В двух пансионатах «Счастливой жизни» работают 20 человек. Это психологи, сиделки, администраторы, менеджеры и прочий персонал. Кстати, персонал найти довольно сложно — немногие готовы работать со стариками. Средняя зарплата — 33 тыс. рублей. Фонд оплаты труда — это порядка 40% расходов.
Реклама дается через интернет — это около 20% всех трат. Конечно, работает и сарафанное радио.
Себестоимость работ по уходу — 60–70% от цены содержания в пансионате. Максимальная вместимость каждого из двух пансионатов — 15 человек.
По словам Аделя Валеева, когда в каждом пансионате лишь по 10 клиентов, это работа в ноль. То есть нужно, чтобы в кассу ежедневно поступало минимум 15 тыс. рублей. Средняя загрузка, и это характерно для всего частного сегмента, — 85%. Оставшиеся места заполняются сезонно, когда родственники пожилых людей уезжают, — в праздники или сезон отпусков. В среднем в пансионате «Счастливой жизни» одновременно гостят 13 человек.
Вложения компании окупились с открытием второго пансионата. Годовой оборот находится на уровне 15–20 млн рублей.
