Фото с сайта https://orenonline.ru/news/obshhestvo/v-orenburge-politsiya-vynuzhdena-razbiratsya-konflikte-semejnogo-zahoroneniya/
Николая Никифоровича Красных похоронили после продолжительной болезни на кладбищенском комплексе в Степном поселке Оренбурга 5 декабря 2006 года. Спустя несколько месяцев после того, как он, уже прикованный к постели тяжелым недугом, отметил свой 65-летний юбилей. Могила бывшего умельца с аппаратного завода находилась в одном из кварталов рядом с центральным входом на кладбище.
Отыскав отцовское захоронение, дочь покойного, Марина Красных сначала глазам не поверила: надгробной плиты из черного гранита на прежнем месте не оказалось. Но там стоял врытый в могильный холм деревянный православный крест с табличкой. На табличке значилась надпись: «Красных Анна Семеновна». Судя по выгравированным здесь же датам, погребли новопреставленную в мир иной два месяца назад.
А гранитная плита с портретом Николая Никифоровича валялась у могильного холма. Поврежденная. Кто-то, видимо, второпях смел ее в сторону так, что основание сорвалось с фундамента.
«Глядя на это горькое безобразие, мы решили: нужно срочно вызывать полицию. Чтобы, во-первых, официально зафиксировать факт надругательства над захоронением. Во-вторых, официально же разобраться, кто, образно говоря, подселил на тот свет к отцу другого покойника без положенного моего согласия.» — рассказывает Марина Тюмасева.
На место вызова прибыла следственно-оперативная группа сотрудников МВД из Дзержинского района Оренбурга, разрушение надгробья зафиксировала. Правда, в детали полицейские стражи порядка, похоже, вдаваться не стали. Марине Тюмасевой вскоре сообщили, что оперативный материал по ее заявлению о могильном надругательстве передан в местные органы Следственного управления СКР. Отдельную проверку взялись проводить сотрудники прокуратуры Дзержинского района. Само собой, возникли вопросы и к работникам кладбищенского комплекса. Кто же еще, как не они, мог сотворить подселение на тот свет?!
В кладбищенской конторе жалобщице-заявительнице поведали: дескать, напрасно ищете злой умысел, мы на могиле Николая Красных произвели вполне официальное подзахоронение — гроб на гроб, поскольку места рядом для нового гроба на этом участке просто не было. Данная процедура проводилась по заявлению взрослого сына усопшей, который представил все необходимые документы. К нам-то, мол, исполнителям, какие претензии? А о порушенном надгробье знать ничего не знаем, ведать не ведаем…
Как выяснилось, упомянутый сын и является ответственным за захоронение, говоря «кладбищенским» языком. О Марине, дочери покойного, клиент ничего в конторе не сообщал. Хотя, кажется, обязан был. И здесь самое время прояснить некоторые семейные взаимоотношения.
Родители Марины развелись еще в середине 1970-х годов, когда девочка только собиралась пойти в первый класс. Двухкомнатную семейную квартиру разменяли: мать (ныне покойная) с дочерью получили «однушку» с доплатой в Центральном районе Оренбурга, отцу досталась «однушка» в Дзержинском районе.
Позже Николай Никифорович сошелся и зарегистрировал брак с другой женщиной — Анной Семеновной (это ее подзахоронили недавно к мужу), взявшей фамилию нового супруга. А от первого брака у Анны Семеновны были дочь Ольга и сын Олег. Первая давно перебралась в Москву, второй вроде в Оренбурге живет, но найти его пока не получается.
«Мама на папу долго обижалась, — вспоминает Марина, — и я с ним нечасто встречалась. Но при каждом таком случае он обо мне беспокоился, деньги на разные покупки давал, не отказываясь и алименты выплачивать — очень солидные. Ну а потом остались о нем только теплые воспоминания, хотя у них с мамой совместная жизнь и не сладилась. Тем более отец ведь родной!»
У второй жены и документы на кладбищенский участок остались, перешедшие недавно к сыну Олегу. Вот откуда неуловимый пока сын сделался ответственным за захоронение обоих супругов Красных. Ну и Олег, конечно, не мог не знать о том, что еще шесть лет назад именно Марина Тюмасева поставила на могиле Николая Красных памятник из черного гранита. И время от времени посещала могилу, ухаживала за ней.
К проведенной процедуре подзахоронения у Марины есть множество претензий. Она считает, что укладывать гроб на гроб вообще нельзя было, по законодательству подобное разрешается лишь спустя 20 лет с момента первых похорон. А ее отца погребли, напомню, менее 13 лет назад. На сей счет, впрочем, и среди профессионалов кладбищенского дела нет единой позиции.
«Срок для повторного захоронения называется в законодательстве кладбищенским периодом, — уточняет руководитель одного из оренбургских частных похоронных бюро Инна Кононенко. – Мы в таких случаях придерживаемся 20-летнего срока, хотя для некоторых регионов или муниципалитетов он понижен до 15 лет, исходя из гидрогеологических, климатических и грунтовых особенностей территорий. Но для Оренбурга конкретной нормы не установлено».
«Конкретный кладбищенский период должны утверждать муниципальные законодатели, — поясняет оренбургский юрист «похоронных» дел Александр Новиков, — так гласят Санитарные нормы и правила, действующие в России с 2011 года. Почему нормотворцы нашего областного центра не зафиксировали точные параметры, остается загадкой. Или хитростью во благо воротил данной сферы?».
Предположения и сомнения коллег развеял руководитель МУП «Комбинат бытовых услуг» (это предприятие и ведает всеми кладбищами в Оренбурге) Игорь Абдульманов.
«Да, есть в российском законодательстве упоминания о кладбищенском периоде и в 20, и в 15 лет. Но они носят всего лишь рекомендательный характер. Я тоже не против, чтобы законодательство изменилось. Когда изменится, будем руководствоваться новыми нормами,» — объяснил руководитель МУП «Комбинат бытовых услуг».
Однако при любом подзахоронении нельзя сбрасывать или повреждать надгробные памятники: это чревато уголовной либо административной ответственностью исходя из конкретных последствий. Почему подобное произошло в случае с могилой Красных, пока непонятно. Кто мог так поступить? Ответственный за захоронение или исполнители-захоронители? Поиски ответственного за захоронение правоохранители сейчас ведут. А пока Игорь Абдульманов попросил Марину Тюмасеву обратиться к нему лично.
«Мы готовы провести свою проверку. Если работники кладбища в чем-то провинились, им придется восстанавливать могильное надгробье. Припоминаю, несколько похожих историй у нас было, когда одни наследники хоронили своих родных без согласия других наследников. Тогда доходило до жарких споров и даже судебных процессов. Но чтобы надгробья разрушали!.. Это недопустимо», — заявил Игорь Абдульманов.
