Текст законопроекта "О похоронном деле в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", разработанного Минстроем РФ, заставляет задуматься о вечном. Memento mori, так сказать. После ознакомления с ним и с практикой похоронного дела, экстравагантные наказы родне развеять прах по ветру начинают казаться серьезными и продуманными актами по защите своего праха, прости Господи.
Конечно, в первую очередь внимание «Хранителей Наследия» было привлечено проблемой сохранения исторических некрополей. Законопроект не делает никаких различий между захоронениями XIX и конца XX века. Более того, в законопроекте вообще не встречается понятие «объект культурного наследия»,как будто разработчики не подозревают об их существовании на кладбищах. А это означает, что он несет прямую угрозу историческим некрополям – как состоящим под госохраной, так и не состоящим.
Это тема отнюдь не теоретическая – в Санкт-Петербурге, например, градозащитники уже готовятся к обороне старинных захоронений, а работники «кладбищенской сферы» уже прикидывают, как они будут пускать могильные плиты в «хозяйственный оборот».
Общественник Александр Несмеянов напоминает, что «надгробия описаны в «Петербургском некрополе». Это официальное государственное издание. Это объекты культурного наследия регионального значения». У Андрея Молдаванова, директора ГКУ Службы Петербурга по похоронному делу, мысли о другом: «Нужно подумать, как демонтировать могильные плиты и где они должны находиться. В любом случае, это хозяйственный оборот. Лично я в этом никакого святотатства не вижу. В принципе, могильные плиты можно использовать повторно – например, дробить в крошку».
При первом знакомстве с законопроектом обнаруживается множество противоречий внутри текста. Так, в самом начале вводится понятие – «брошенное место захоронения - место захоронения, в отношении которого отсутствует информация о захороненном(ых) в нем лице(ах), находящееся в течение длительного времени в ненадлежащем состоянии, имеющее признаки разрушения намогильных сооружений (надгробий), признанное таковым в установленном порядке». Запомним пока это, в дальнейшем будет интересно.
Статья 4 - «Принципы государственной политики в сфере похоронного дела» - говорит об ответственности государства. Гарантирует достойное отношение к умершим. В других положениях законопроекта подробно раскрывается, в чем состоит это отношение. Право на захоронение, на бесплатный участок, захоронение одиноких, погибших при разных обстоятельствах и т.д. Пункт 4.8 обеспечивает единство учета мест захоронений. А пункт 4.5 говорит о сохранении и обеспечении соблюдения историко-культурных традиций, гражданской и религиозной культуры погребения.
В общем и целом, все очень правильно и красиво. Пока текст законопроекта не доходит до статьи 37. Она и называется отлично - «Повторное использование места захоронения» - и содержит много любопытного. Во-первых, повторно можно использовать места захоронения сроком службы более 20 лет. То есть достойное отношение к умершим имеет ограничения по времени. 20 лет относимся достойно, уважаем. А потом уже все, извини-подвинься. Пардон за черный юмор. Все вопросы об объектах культурного наследия – захоронениях снимаются этим положением законопроекта. То есть получается, что его текст имеет не только внутренние противоречия, он идет вразрез с действующим законодательством РФ о памятниках истории и культуры.
Но это еще не все. Статья 37 говорит о повторном использовании «при условии признания места захоронения брошенным в соответствии с настоящим Федеральным законом». Строго говоря, нет другой возможности, чтобы таковые появились, кроме невыполнения государственными службами своих обязательств, указанных хотя бы в пункте 4.5 (об учете захоронений). И вспомним про учтенные объекты культурного наследия. Но статья 37 трактует иначе: специальная комиссия собирается и определяет заброшенность места.
Как комментируют представители похоронных служб, «по старому закону тоже можно было подать заявление, и через один год можно было признать захоронение бесхозяйственным. А теперь организация этого вопроса пошла дальше: идет разговор о вторичном использовании этого места». По официальной статистике, сегодня до 70% захоронений каждого кладбища - это бесхозные могилы. Удивительно, что не 90%.
Вернемся к законопроекту, там еще много интересного. Вот пункт 5 статьи 37 стоит привести полностью: «Повторное использование места захоронения возможно только после проведения перезахоронения останков или урны с прахом умерших ниже уровня нового места захоронения или проведения перезахоронения урны с прахом в могилу невостребованных прахов или эксгумации с последующей кремацией останков и захоронением праха в могилу невостребованных прахов… При отсутствии возможности кремации останков умершего уполномоченный орган в сфере похоронного дела, в ведении которого находится кладбище, организовывает их перезахоронение».
Между тем решением Священного Синода Русской Православной церкви от 5 мая 2015 года (журнал № 30) кремация признана «нежелательным» и не одобряемым церковью явлением. Комментируя законопроект Минстроя, в церковных кругах, естественно, раскритиковали положения о кремации останков из «бесхозных» могил. «В обряде христианского погребения Церковь выражает почитание, подобающее телу скончавшегося человека» (Основы социальной концепции Русской Православной Церкви, XII, 7).
Богослов Владимир Василик прокомментировал новый законопроект следующим образом: «Священное писание осуждает извлечение костей покойников и, тем более, их сожжение. Это осмысляется как надругательство над прахом и кощунство. Что касается отношения церкви - оно отрицательное».
Но Андрей Молдаванов не видит в этом проблем:«Закон светский - он не учитывает религиозных аспектов». И вообще, продолжает Молдаванов, - «Закон не искореняет память о тех, кто здесь был захоронен. Закон говорит следующее: будет рекультивация площади, прах кремирован и захоронен на поле памяти, которые организуются на данных кладбищах».Надо сказать, что есть предложения и похлеще - по словам самого Молдаванова: «Мы выступаем за то, чтобы останки переносить. А москвичи - чтобы хоронить заново без эксгумации предыдущего».
Общественное обсуждение этого чудесного законопроекта совпало в Петербурге еще с одним интересным сюжетом. Прокуратура Колпинского района Санкт-Петербурга проверяет информацию об осквернении могил работниками кладбища, которые перекапывали землю с помощью экскаватора.
Досье. Как сообщают коллеги-градозащитники из различных регионов, данная проблема актуальна для всех без исключения исторических городов. В Нижнем Новгороде, например, опасаются, что «очищенные» от «бесхозных» могил места захотят использовать под застройку – «у нас так уже застроили часть кладбища Печерской слободы». Правда, совсем недавно случайно найденный в городском парке имени Кулибина (бывшее кладбище, срытое при советской власти) могильный памятник известного нижегородского купца и мецената Степана Бубнова был установлен у церкви Петра и Павла.
В Казани на месте старого татарского кладбища планируют устроить мемориальную зону и установку сохранившихся могильных плит.
В Петрозаводске в черте города есть 2 старинных кладбища, где «практически нет захоронений нового времени». Пока что на них «никто не посягает», но что будет с принятием нового закона о похоронном деле – неизвестно.
