КАК ЭТО БЫЛО
«Нельзя научиться любить живых, если не умеешь хранить память о мертвых».
Маршал К. Рокоссовский
40 лет назад, в марте 1969 года, произошел военный конфликт на советско-китайской границе, в районе о. Даманского, ставшего спорной территорией. Об этой «малой войне» сейчас мало кто помнит, кроме родных и близких погибших там пограничников. А кое-кто прямо упрекает прежнее руководство страны в неоправданных жертвах. Ведь остров в итоге отошел к Китаю. На объективное освещение событий на острове Даманский было наложено табу. Об этом инциденте молчали учебники истории, старались не вспоминать военные. Советские газеты тогда широко публиковали только фото и гладкие рассказы выживших героев, защитивших рубежи СССР. Портреты героев-пограничников обошли многие газеты и журналы планеты. Однако всех защитников Даманского похоронили в одной братской могиле, не прислушиваясь к мнению родных. Тем более о переживаниях родственников убитых, похоронах офицеров и солдат тогда не писали. Но к 40-летию трагических событий эта тема вновь стала важной, интересной. В Приморском, Хабаровском краях, других регионах к дате были приурочены памятные мероприятия.
В данной публикации журнал «Похоронный дом» воспроизводит некоторые текстовые и фотоматериалы из архивов и иных источников, чтобы у читателей сложилось общее мнение о том, как погибали наши бойцы и как их провожали в последний путь.
Даманский – остров площадью 0,74 км на реке Уссури, по которой проходит государственная граница России с Китайской Народной Республикой. По-китайски остров называется Чженьбао – «драгоценный остров». Русское имя он получил в 1888 году во время изысканий для прокладки Транссибирской железнодорожной магистрали. Инженер-путеец Станислав Даманский погиб в этих местах во время бури, переправляясь на лодке. Его тело нашли возле «безымянного» острова, которому и дали имя погибшего.
В марте 1969 года войска КНР предприняли попытку захватить остров, принадлежавший СССР, однако советским пограничникам удалость его отстоять. В ходе вооруженного конфликта мы потеряли убитыми и умершими от ран 58 человек, ранеными 94 человека. За проявленный героизм пятеро военнослужащих получили звание Героя Советского Союза: полковник Д. Леонов (посмертно), старший лейтенант И. Стрельников (посмертно), младший сержант В. Орехов (посмертно), старший лейтенант В. Бубенин, младший сержант Ю. Бабанский.
Осенью 1969 года СССР фактически согласился на передачу острова КНР; в 1991 году было подписано соответствующее соглашение. Новые хозяева засыпали протоку, и полуостров стал частью китайского берега.
Владимир Гречухин, фотограф окружной газеты «Пограничник на Тихом океане», оказался на острове через полтора часа после окончания боя. Пахло порохом, кровью, смертью... 5 и 6 марта на заставах хоронили первых погибших пограничников. На снимках Гречухина — ряды гробов. Строгие лица мертвецов. У многих головы прикрыты полотенцами.
– Наших мучили и живых, и после смерти. Резали, разбивали головы..., – рассказывал Гречухин. – Китайцы утащили тяжело раненого комсорга заставы «Нижне-Михайловка» ефрейтора Павла Акулова. Я был при передаче его тела родным – остатки волос у него седые. Труп Павла был обезображен до неузнаваемости. И только мать сумела опознать сына по родинке на указательном пальце.
После Даманского Гречухин остался служить сверхсрочно. Говорит, вместо тех, кто погиб. И еще - надел на себя крест.
ПЕРВОЕ БОЕВОЕ СТОЛКНОВЕНИЕ
Обострение политических отношений между СССР и КНР в 60-е годы XX века сопровождалось многочисленными провокациями со стороны китайских пограничников, военных и гражданских лиц. Очередная и привела к военному конфликту.
В ночь на 2 марта 1969 г. 300 китайских военнослужащих скрытно заняли часть о. Даманский и оборудовали там замаскированные огневые точки. У них в тылу сосредоточились резервы и артиллерийская поддержка (минометы и безоткатные орудия). Этот акт был предпринят в рамках операции «Возмездие», которой руководил заместитель командующего Шэньянским военным округом Сяо Цуаньфу. Из-за снега, большого расстояния до китайского берега от наблюдательных пунктов и темноты советские пограничники пропустили начало вторжения на остров.
…В открытом бою у солдата смерть проносится то справа, то слева, то сзади, то сбоку. А к старшему лейтенанту И. Стрельникову и его товарищам она вышла навстречу – из засады. Утром 2 марта китайские солдаты в упор открыли огонь по подошедшим для переговоров (применять оружие было запрещено) советским пограничникам во главе с начальником погранзаставы «Нижне-Михайловка» Стрельниковым. Офицер и почти все бойцы погибли на месте. Оставшиеся в живых с командиром – младшим сержантом Ю. Бабанским – залегли и вступили в бой с превосходившими силами китайцев. Вскоре к ним на помощь пришло подкрепление на бронетранспортерах во главе с начальником соседней заставы «Кулебякины сопки» старшим лейтенантом В. Бубениным.
При поддержке минометного огня со своего берега китайцы закрепились за насыпью на острове и вновь вынудили советских воинов залечь. Но Бубенин не отступил. Он перегруппировал силы и организовал новую атаку на бронетранспортерах. Обойдя остров, офицер вывел свою маневренную группу во фланг китайцам и заставил их покинуть свои позиции на острове. Во время этой атаки Бубенин получил ранение, но не покинул боя и довел его до победы. Всего в бою 2 марта погиб 31 советский пограничник, 14 получили ранение.
Из воспоминаний В. Бубенина: «Весь дальнейший бой я вел на подсознании, находясь в каком-то ином мире. Выбравшись на берег и сев в БТР, мы с бойцами зашли к противнику в тыл. Перед машиной ошарашенные китайцы вставали из-под снега один за другим. Только тогда мы поняли, сколько их пришло по наши души… Два с лишним часа боя мы так и кружили вокруг их позиций, давя и расстреливая. Когда после очередного круга мы выбрались на другой берег, выяснилось, что на ногах из всей заставы осталось четверо. Мы отправили убитых и раненых на заставу, молча обнялись, немного постояли и пошли обратно, в сторону острова. Каждый понимал, что из этого боя он уже не вернется».
Из докладной начальника медицинской службы 57 пограничного отряда майора медицинской службы В. И. Квитко: «Медицинская комиссия, в которую кроме меня входили военные врачи старшие лейтенанты медицинской службы Б. Фотавенко и Н. Костюченко, тщательно обследовала всех погибших на острове Даманском пограничников и установила, что 19 раненых остались бы живы, потому что в ходе боя получили не смертельные ранения. Но их потом, по-фашистски, добивали ножами, штыками и прикладами. Об этом неопровержимо свидетельствуют резаные, колотые штыковые и огнестрельные раны. Стреляли в упор с одного — двух метров. С такого расстояния были добиты Стрельников и Буйневич».
«На заставе, первым делом – на кладбище, поклониться могилам павших воинов, на которых еще и цветы завянуть не успели. Вообще, всё вокруг хранило следы недавних боёв, на границе тыла не бывает. На снегу еще темнели пятна недавно пролитой крови. На сучках деревьях кое-где висели клочья окровавленной одежды, а то и искромсанной человеческой плоти. Воду из реки тщательно кипятили и обеззараживали – подо льдом плавали трупы». (Из воспоминаний А. А. Билиевского).
«Коммунистическое само по себе не является абсолютом. Над ним есть и другие истины, другие откровения. Это я понял на острове Даманский. Тогда молодым, еще неопытным корреспондентом «Литературной газеты» я наблюдал бои на китайской границе. Я видел красную звезду на мохнатой шапке убитого китайца. Эту звезду я, внутренне ужасаясь, отвинтил себе на память. То была пора, когда коммунисты стреляли в коммунистов. Помню, как мы вместе с нашим «особистом» ползли под пулями по берегу Уссури. Я хотел добраться до места боя, увидеть окровавленные кусты, лежбища наших пулеметчиков, наших солдат, которых потом уже мертвыми при помощи телефонных проводов выволакивали с поля боя. Я видел, как рыдали матери убитых русских пограничников. Так, захлебываясь слезами, оплакивали погибших на поле Куликовом. Я тогда понял, что государство – понятие более важное, чем та или иная социальная идея».
(А. Проханов, Мой век.)
ОСВОБОЖДЕНИЕ ДАМАНСКОГО
Утром 15 марта китайцы вновь перешли в наступление. Они довели численность своих сил до пехотной дивизии, усиленной резервистами. Атаки методом «людских волн» продолжались в течение часа. После ожесточенного боя китайцам удалось потеснить советских солдат. Тогда для поддержки оборонявшихся в контратаку двинулся танковый взвод во главе с начальником Иманского погранотряда (в него входили заставы «Нижне-Михайловка» и «Кулебякины сопки») полковником Д. Леоновым.
Головной танк, в котором находился Леонов, был подбит, а сам полковник, пытавшийся выбраться через нижний люк, погиб. Двум другим танкам все же удалось прорваться к острову и занять там оборону. Это позволило советским солдатам еще 2 часа продержаться на Даманском. Наконец, расстреляв весь боезапас и не получив подкреплений, они покинули Даманский.
Неудача контратаки и потеря новейшего танка Т-62 с секретной аппаратурой убедили советское командование в том, что введенных в бой сил недостаточно для победы над китайской стороной. Тогда в дело вступили силы развернутой вдоль реки 135-й мотострелковой дивизии, командование которой отдало приказ своей артиллерии (в том числе отдельному реактивному дивизиону БМ-21 «Град») открыть огонь по позициям китайцев на острове. Это был первый (и не санкционированный свыше!) случай применения в бою новых ракетных установок, удар которых решил исход сражения. Значительная часть китайских солдат на Даманском была уничтожена огненным шквалом. На этом активные боевые действия фактически прекратились.
Оценивая потери китайской стороны сразу после завершения боя 15 марта, советские пограничники называли цифру 500-600 только убитыми. Но через год эту цифру пришлось корректировать, и помог тому почти невероятный случай.
На советскую сторону перешел китайский солдат. Среди прочего ему был задан вопрос о потерях китайской стороны во время прошлогоднего конфликта. Он ответил, что все погибшие на Даманском были похоронены в трёх больших курганах недалеко от места конфликта. Сам перебежчик был на месте захоронения, и хотя точное число лежащих там ему неизвестно, старшие товарищи говорили, что в каждую могилу опустили несколько сотен тел.
Кстати, сразу после завершения боёв японские средства массовой информации, ссылаясь на данные своих спецслужб, называли цифру около 3000 убитых. Показательно, что официальные лица КНР не опровергли эти данные, хотя во многих других случаях реагировали весьма остро.
В уезде Баоцин создано мемориальное кладбище, главным элементом которого является трёхметровая фигура китайского солдата. Там покоится прах 68 китайских военнослужащих, убитых на Даманском (из них пятерым официально было присвоено звание «Герой КНР»). На плитах могил высечены имена погибших и даты – чаще всего 2 или 15 марта 1969 года. Сюда возят любопытствующих граждан, туристов, а местная турфирма даёт самую широкую рекламу.
Неизвестное захоронение с большой долей вероятности должно находиться и в уезде Хулинь, частью которого является ныне остров Даманский (Чжэньбао).
ПОХОРОНЫ ПОГИБШИХ ГЕРОЕВ
«...Тяжело хоронить 19-20-летних парней, боевых товарищей. Скорбь охватывает до дрожи. Горе полыни горше. Смотришь, и не верится, что они мертвы. Ведь кажется, что только вчера Виктор Ермалюк выводил свое отличное отделение в поле на занятия, а секретарь комсомольской организации Виктор Коржуков беседовал с молодыми солдатами. Николай Петров играл ребятам на баяне. Их, как и многих других, нет в живых». (Из статьи подполковника Н. Зайцева).
«Вышли на лед, где ребята полегли, – рассказывал младший сержант Александр Скорняк, – подогнали машины ГАЗ-69 и начали по двое, по трое грузить тела. Некоторые еще теплые были, видать, только недавно от ран скончались. Начинаешь поднимать парня, а у него кровь изо рта фонтаном бьет. До сих пор запах крови на морозе помню, запах смерти. Китайцы даже над мертвыми издевались – штыками кололи. Особенно досталось офицерам Буйневичу и Стрельникову. Снег был красным от крови. Китайцы при отступлении своих убитых унесли.
Наших ребят похоронили на третий день. Прилетели генералы из округа. Приехали родители погибших. Политотдел сагитировал, чтобы всех похоронили в Нижне-Михайловке, на погранзаставе. Сразу посмертно наградили всех павших: офицерам присвоили звание Героя Советского Союза, сержантов и солдат наградили орденами. Но близким от этого легче не стало. И никто не мог предположить, что вскоре рядом опять положат погибших пограничников и солдат».
В Имане (ныне Дальнереченск Приморского края) 8 марта 1969 года не поздравляли женщин с праздником. В этот день здесь хоронили воинов-пограничников, погибших 2 марта. Большинство павших похоронили на заставах 5 и 6 марта. Офицеров похоронили позже в райцентре Иман. Министерство обороны СССР разрешило родственникам попрощаться с убитыми, но только двоим из состава семьи. Похороны защитников Даманского, по рассказам участников, с учетом обстановки не были пышными, но казались и строгими, и возвышающими. Через весь город Иман проехал траурный кортеж из бронетранспортеров. Все население вышло попрощаться с погибшими. Проводы погибших и в первом, и втором столкновениях были с траурным митингом, с благодарными словами и глубокой скорбью сослуживцев, с рыданиями матерей и отцов, почетным караулом и салютом, венками и цветами. На погребение прибыли высокие воинские и гражданские чины, знаменитости, в частности, Иосиф Кобзон.
Провожая в последний путь славных сынов Родины, первый заместитель председателя Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР генерал-полковник Н. Захаров, выражая соболезнование семьям погибших, их родственникам и близким, на траурном митинге сказал: «Велика наша утрата. Жгучая ее боль в наших сердцах, сердцах родных и близких. Но утрата не обрывается могилой. Герои будут жить в нашей памяти, в рассказах очевидцев об их красивой жизни и смерти, в книгах и на экранах, в делах и поступках пограничников».
После проведенных переговоров и передачи острова Китаю китайским правительством в знак памяти о событиях на Даманском был сооружен остров-мемориал с укрепленной гранитом береговой частью.
В 1978 году погибшие советские солдаты по решению командования гарнизона и совета ветеранов части были перезахоронены на городском кладбище города Дальнереченска. Теперь там мемориальный комплекс в честь погибших пограничников и мотострелков, там обычно проходят памятные торжества.
Из глубины 40 лет понимаешь, что память нетленна и свята, если сохранена связь поколений. Если выражена в памятниках и монументах – символах смерти и вечной жизни одновременно. Если граждане страны ставят павших в пример живым. Для защитников Родины, присягающих отдать за нее жизнь, эти понятия особенно значимы. На Даманском гибли дети фронтовиков. В последующих вооруженных конфликтах – уже их внуки, правнуки. Такова солдатская доля, рядом всегда призрак смерти.
Воспоминание губернатора Амурской области Олега Кожемяко, которому тогда было семь лет: «Со 2 по 15 марта всё вперемешку — похороны убитых пограничников (рядом был госпиталь), вся эта техника, самолёты в небе, прожектора, стрельба. Страшно было. Масса впечатлений для меня и моих сверстников».
ПОМНЯТ КАЖДОГО ИЗ БРАТСКОЙ МОГИЛЫ
В Дальнереченске каждый был рад встрече с теми, кто причастен к даманской трагедии, кто приехал издалека, чтобы через 40 лет почтить память пограничников и солдат 135-й мотострелковой дивизии, которые навсегда остались лежать в этой уссурийской земле.
Утром 14 марта 2009 года в городском парке у мемориала воинам, погибшим в ходе вооруженного конфликта на острове Даманском, состоялся митинг-реквием. В торжественно-скорбной тишине изредка раздавались печальные возгласы и всхлипывания. Вдова начальника погранзаставы Лидия Стрельникова, не выдержав, рухнула на надгробье мужа. Лежала долго, несмотря на обжигающий холод мрамора. Боль утраты не смогли унять годы. Как и у других родственников погибших пограничников, приехавших в Приморье.
После возложения цветов к монументу в центре города памятные мероприятия продолжились на кладбище – у мемориального комплекса пограничникам, который расположен на окраине Дальнереченска. В обновленном варианте он открылся в прошлом году. Центральный фрагмент, представляющий вырубленного из мрамора воина, закрывшего собой пограничный столб, возвышается над тридцатью могильными плитами, под которыми лежат защитники Даманского. Самому старшему из захороненных на мемориальном комплексе солдат не исполнилось и 22-х лет.
Архиепископ Владивостокский и Приморский Вениамин провел траурную панихиду, а потом началось возложение венков и цветов. Люди шли бесконечными колоннами, звуки торжественной музыки, сотканные из боли и величия, жгли горечью сердца. Вслед за официальными делегациями цветы начали возлагать пограничники.
Участие в мемориальных торжествах полномочного представителя президента России по Дальневосточному федеральному округу Олега Сафонова придало памятным мероприятиям официальный и авторитетный статус. На митинге Сафонов напомнил, что за мужество и отвагу, проявленные при исполнении воинского долга по охране государственной границы, за участие в отражении вооруженной провокации со стороны Китая, государственных наград были удостоены 217 пограничников Иманского пограничного отряда.
После поминального обеда состоялся вечер памяти в местном доме культуры, где участникам боевых действий, вдовам погибших вручили памятные медали, альбом фотографий, статей и воспоминаний «Даманская сталь». Вечер закончился концертом образцово-показательного оркестра Федеральной пограничной службы России, который специально прибыл из Москвы в Дальнереченск.
А ночью город осветился сотнями поминальных свечей участников памятного шествия. Живые огненные реки медленно стекались к утопающему в венках мемориалу. По обе стороны возвышались огромные портреты погибших пограничников и мотострелков. Языки пламени отбрасывали то свет, то полутени на совсем еще юные лица героев. И в ночной темноте собравшимся казалось, будто они хотят что-то сказать своим сверстникам, всем россиянам…
Геннадий ОРЛОВ, редактор журнала «Похоронный дом», полковник запаса, ветеран боевых действий
Использованы материалы Интернета
