Представь что ты умер
Представь, что ты умер - Статьи - Литературная газета
СТАТЬИ
2022 № 52 (6866) (27-12-2022)
Литература
«Когда мне показалось, что света уже нет и никогда не будет, когда я обнаружил себя в абсолютно чёрной непроглядной тьме, многое вдруг начало проясняться», – признаётся Игорь Озёрский.
– Игорь, у вас только что вышел роман «Безымянные», основная идея которого, как мне кажется, – показать ценность человеческой жизни через призму смерти. Расскажите подробнее об идее романа: как возник замысел и как он воплощался?
– Первые строки романа «Безымянные» появились на свет более 18 лет назад. Тогда я только начинал писать: в основном стихотворения и небольшие рассказы. Все они были пронизаны одной-единственной темой. Темой смерти. Мне всегда было любопытно, что же там – за чертой. Помню, как я написал восемь диалогов. Восемь диалогов человека и Смерти. Я сразу же отправил их почитать лучшему другу Олегу Тягункову. Надо сказать, что уже тогда Олег (мы дружим до сих пор) был моим самым жёстким критиком, ведь он всегда говорил то, что думал.
Я хорошо помню события того лета, так как впервые мой друг написал, что ему понравилось и он ждёт продолжения!
Но продолжения ему пришлось ждать 18 лет, так как дальше диалогов дело особо не пошло. Было несколько рассказов, в основе которых лежали те самые диалоги и идея, которая позже нашла отражение и в самом романе «Безымянные», но ни один из тех рассказов мне никогда не нравился. В них чувствовалась незавершённость. В какой-то момент жизни я понял (хотя подсознательно ощущал это всегда), что просто обязан закончить эту историю.
Полноценная работа над романом началась году в 2018-м. Тогда герои начали оживать – те самые восемь героев, чьи голоса прозвучали когда-то в моей голове. И по мере написания романа мне становилось ясно, что задачи, которые стоят передо мной как автором, куда более серьёзные, чем могло показаться на первый взгляд.
Раггиро Рокка – пилот гоночного болида «Формулы-1» – погибает в аварии, не успев дойти до финиша. Пауля Леманна поражает инсульт, и он оставляет своих детей сиротами. Болли Блом срывается с крыши здания. Проводник Зайна Мбиа не выбирается из джунглей. Рав-серен армии обороны Израиля Хаим Кац уничтожает туннели террора, но и погибает сам. Миллиардер Кенджи Окумара попадает в авиакатастрофу. Российский учёный Аркадий Стародуб хоть и находится в преклонном возрасте, но всё ещё не готов проститься с жизнью. Молодая американка Кейт Эванс теряет любимого и отправляется вслед за ним. И с каждым из них говорит Смерть. По крайней мере, так думают герои.
В этот момент жизнь для них предстаёт уже совсем в ином свете (или правильнее будет сказать – ракурсе). Невольно задаёшься вопросами. Вопросами, о которых раньше думать никогда не приходилось. В буддизме есть такой способ медитации, когда нужно представить, что ты умер. Это упражнение крайне эффективно для самопознания. Так вот, описывая каждого героя и переживая его смерть, я, по сути, практиковал такую медитацию. Я словно погружался на глубину. И чем больше писал, тем темнее становились воды, меня окружавшие. И когда мне показалось, что света уже нет и никогда не будет, когда я обнаружил себя в абсолютно чёрной непроглядной тьме, многое вдруг начало проясняться. Это может прозвучать банально, хотя мне бы этого совсем не хотелось, но с того момента герои начали жить своей собственной жизнью. Так как они умерли, больше их ничего не сковывало, и тогда проявилась вся истинная сущность их натур. Признаюсь честно, задумывал я их совсем иначе.
Герои задавали вопросы и сами искали на них ответы. А я не пытался целенаправленно вложить в их уста какие-то заумные мысли. Более того, я даже не направлял их диалог. Безымянные говорили, а я просто записывал.
Мне хотелось бы, чтобы в книге больше всех говорила Смерть, но она молчала. Только потом стало ясно почему. Ведь я и сам очень долго не знал, чем всё закончится. Да и чем вообще может закончиться книга, в самом начале которой все восемь героев умирают?
Но мои герои верили, что смерть не конец. По крайней мере, они не согласились верить в обратное. И у каждого из них на то была своя причина.
Теперь я с уверенностью могу сказать: мои же персонажи тоже многому меня научили. И, наверное, самый ценный урок – никогда не сдаваться. И только ради этого уже стоило написать «Безымянных».
– «Безымянные» написан на стыке жанров: фантастики, мистики и реализма. Такое сращение вышло случайно или же жанровая направленность выстраивалась заранее?
– В действительности я не отношу роман «Безымянные» к жанру фантастики. Скорее, это приключенческая философия. Для меня всё это абсолютно реально, так же как для кого-то реален рай или ад. Это вопрос веры и религии, а религия – это всего лишь форма веры. Персонажи «Безымянных» – люди. Такие же люди, как мы с вами. Со своими достоинствами и недостатками, особенностями и взглядами, страхами и добродетелями. У них нет никаких суперспособностей. Кенджи богат и умён, Аркадий эрудит, Хаим очень силён, Болли Блом храбрый и т.д., но разве среди наших знакомых таких мало?
Идея «Безымянных» в том, что перед смертью все равны. И не имеет значения, богат ты или беден, щедр или скуп, красив или уродлив. Ни возраст, ни пол, ни цвет кожи не имеют значения. Смерть – самый великий уравнитель. Это зачернённая сторона зеркала, без который мы бы ничего не увидели. И отражает это зеркало очень многое. Как поведёт себя человек там, где спадают рамки морали и нравственности? Пройдёт ли человек испытание на человечность? Выбор и его последствия. Что такое счастье, существует ли оно и в чём заключается. Мы же все знаем афоризм Ремарка: «Начинаем ценить только тогда, когда теряем это навсегда». Этим всё и объясняется, через призму смерти мы лучше видим жизнь. И в этом вопросе нет ни мистики, ни фантастики.
– А вообще, как считаете, трудно начинающему писателю найти свою нишу и в смысле органичности сочетания темы и жанра, и в смысле читательского интереса?
– Мне не нравится словосочетание «начинающий писатель». Так же, как и «начинающий юрист». Когда к нам в адвокатское бюро приходят на работу сразу после вуза, я не считаю правильным расценивать такого специалиста как начинающего. Раз человек пришёл в профессию, значит, уже начал и далее нужно выкладываться на все сто. Начинающий юрист – это студент. Тогда вопрос, кто такой начинающий писатель. Обучение – это то время, которое даётся, чтобы постичь профессию. Но писатели редко оканчивают специализированные вузы, я, по крайней мере, не оканчивал. Получается, мы самоучки. В этом и кроется самая большая сложность. В таком случае требуется много времени на эксперименты. При этом, на мой взгляд, если юристом можно стать, писателем нужно родиться. В этом я убеждён. Недостаточно просто идеи. Нельзя придумать сюжет книги, его можно только почувствовать, затем пропустить эту идею сквозь жернова воображения и результат выплеснуть на бумагу.
К сожалению, сегодня многие книги пишут копирайтеры. Но я не верю в такие книги. И не думаю, что в их существовании есть хоть какой-то смысл (я не говорю сейчас про бизнес-литературу или иной нон-фикшен).
Таким образом, если говорить о нише, то я бы сказал, что писатель не выбирает нишу. Писатель пишет книгу, а она уже попадает в какую-то нишу. Я бы с радостью писал детективы, так как они более популярный жанр, но я не пишу их. Это не моё. А если бы заставил себя, то сфальшивил бы. Может, когда-нибудь мне посчастливится поработать и в этом жанре, но опять же писательство – это порыв души. Порыв, контролировать который невозможно.
Если говорить о читательском интересе – я думаю, у читателя нет конкретных интересов. Интерес вторичен. Если я никогда не ел шоколадного мороженого, это не значит, что я его не люблю. Жанры же условны. Я не знаю, в каком жанре пишу. Мистика, фантастика, экшен, философия, драма, хоррор? Если история интересная и хорошо написана – она зайдёт. Как сказал О. Уайльд: «Есть книги хорошо написанные и написанные плохо. Вот и всё».
Но основной вопрос в другом – сейчас очень сложно пробиться через мощный информационный поток, состоящий из всякого хлама. Книги конкурируют не только с другими книгами, а вообще со всей индустрией развлечений. Мир перенасыщен. И во всём этом хаосе сложно находить что-то стоящее. Представьте теперь, каково неизвестным авторам.
– Что сами читаете из современной литературы и перечитываете ли классику?
– Я стараюсь читать не только популярные книги, но и те, что просто выхватывает взгляд: обложка, аннотация, название. Классику перечитываю редко, у меня ещё будет для этого время (улыбается). Последние годы я больше читаю бизнес-литературу. Я управляю большой юридической компанией, мне это просто необходимо.
– Знаю, что у вас девятилетний сын. Что читаете ему? И есть ли вообще у сегодняшних детей жажда чтения или же гаджеты полностью вытеснили это желание?
– Сыну читал с детства и очень много. И до сих пор читаю – то, что ему интересно, включая комиксы.
Если с детства прививать любовь к книгам и не заставлять читать (всё должно быть добровольно) – проблем не будет. В гаджетах тоже ничего плохого не вижу, если они в умеренных количествах. Я думаю, проблемы гаджетов возникают оттого, что родители откупаются ими от детей. Это же проще всего: включил мультик или дал планшет – и занимаешься своими делами. Есть гениальная фраза на этот счёт из фильма «Гладиатор»: «Все твои недостатки как сына – это мои неудачи как отца». Есть над чем подумать.
– И в ваших рассказах, и в романе явственно ощущается философская составляющая. Почему для вас это важно? И как вы рискнули поместить серьёзные метафизические вопросы в приключенческую обёртку?
– У меня никогда не было цели что-то кому-то доказать, показать или тем более объяснить. Я пишу не потому, что хочу, а потому, что не могу иначе. А пишу – о чём думаю, о том, что меня волнует, а волнует меня очень многое. Я люблю философию и долго ею увлекался. Много читал, ходил на всякие философские кружки в профильных вузах. Даже собирался одно время получать второе высшее по философии. И первые мои книги (их было две) были «голой философией». И здесь мы возвращаемся к вопросу о начинающих писателях и поиске ниши.
Те первые книги читателям не зашли. Были единицы, кому понравилось, но такая литература на подготовленного читателя. Больше я решил эту ошибку не повторять. Да и, собственно, я не вижу ничего плохого в приключенческой обёртке. Это лучше, чем когда читатель с трудом и мучениями продирается сквозь текст и засыпает после каждого предложения.
– Роман «Безымянные», на мой взгляд, очень кинематографичен. Вы сами могли бы представить его киноверсию – какой она будет?
– Я очень люблю кино, но, к сожалению, не то, что последнее время на экранах. Про российское кино вообще не говорю. Многие критики отмечают, что «Безымянные» действительно кинематографичный роман.
Возможно, это оттого, что когда я описывал некоторые сцены, то очень живо их представлял. Но для киноверсии прежде всего важен сценарий. Я грешу на российское кино как раз из-за плохих сценариев. Спецэффекты у нас научились делать уже давно. Я точно знаю, что есть очень крутые профессионалы художники-декораторы (или правильнее, может даже, архитекторы), которые делают потрясающие автоматизированные куклы для спецэффектов. Режиссёры, операторы и актёры в России тоже есть очень хорошие. А вот со сценаристами я не понимаю, что происходит. Сплошная халтура.
Если бы речь шла о фильме «Безымянные» (хотя, может, правильнее было бы снять мини-сериал), я бы изменил структуру текста – по принципу сериала «Остаться в живых». Раскрывал бы персонажей флешбэками. Вероятно, добавил бы ещё несколько сюжетных поворотов и ряд эпизодов из прошлого героев.
Но я боюсь, что российский кинематограф не готов пока к таким масштабным и дорогостоящим проектам. А на Западе (с учётом их тенденций) моим персонажам, скорее всего, изменят гендеры или ориентацию, чего я допустить никак не могу.
Кстати, один известный российский продюсер уже прочитал роман. Он сказал, что такие эпосы в России ещё никто не снимал. Но сейчас время перемен. Развиваются новые отрасли. Мне хочется верить, что наш кинематограф вылезет из той ямы, в которой сейчас пребывает, и тогда, быть может, «Безымянные» лягут на плёнку.
– Если говорить о литературном процессе в целом: каковы современные тенденции его развития? Как по вашему мнению, премии скорее подстёгивают литпроцесс или же, наоборот, загоняют его в некий резервуар, огороженный субъективными мнениями экспертов?
– Мне кажется, книжная отрасль в стране переживает далеко не лучшие времена. Премии – хорошо, но это капля в море. В целом же государство, на мой взгляд, слабо поддерживает писателей. При этом в России не существует такой профессии, как литературный агент. На Западе литературные агенты – это прослойка между писателем и издательством. Стивен Кинг стал известен благодаря литературному агенту, когда продал «Кэрри» за $400 000.
Сегодня книжная индустрия практически монополизирована корпоративными гигантами, которым нет смысла вкладывать ресурсы в новых авторов. Им проще продавать Пелевина, Донцову и учебники с кодексами. Шансов пробиться очень мало.
Хочется верить, что с учётом последних геополитических событий ситуация изменится и российским писателям окажут всестороннюю реальную поддержку. Причём речь идёт не обязательно о деньгах. Популяризация – этого будет достаточно. Почему в новостях мы до сих пор видим информацию о новых сериалах Netflix? Netflix полгода как не работает! Какая разница, какой сериал там вышел? А про российские книжные новинки ни слова. Проблема-то вот – на поверхности!
– Совсем недавно вы вернулись из поездки на Донбасс, куда возили гуманитарную помощь. Какие впечатления? Насколько она повлияла или повлияет на вас как на писателя?
– Наверное, так или иначе на писателя всё оказывает влияние. И такая поездка не может быть исключением.
– Есть ли уже конкретные творческие задумки на будущее?
– Да. «Безымянные» – это первая книга из пяти. И в той или иной степени каждая из них уже продумана. В настоящее время я работаю над романом «Творцы». Помимо прочего я собираюсь издать сборник рассказов «Песни Стикса», сейчас эти рассказы опубликованы на сайте.
Беседу вела Ксения Колокольцева
«ЛГ»-ДОСЬЕИгорь Дмитриевич Озёрский. Член Союза писателей России. Автор романа «Безымянные». Адвокат. Окончил Московскую государственную юридическую академию им. О.Е. Кутафина (МГЮА) и аспирантуру. Управляющий партнёр Адвокатского бюро K&P.Group (ранее – «Канишевская и партнёры»). Автор множества рассказов, опубликованных в том числе в журналах «Аврора», «Бельские просторы», «Кольцо А», «Турист»; на порталах: «ГодЛитературы.РФ», «Дегуста.ру», Pechorin.net; в сборнике поэзии и прозы «Тайна вдохновения» (2022), в сборнике поэзии и прозы «Вероятность счастья» (2022), сборнике «Небайрон» издательства «Перископ-Волга». Лауреат I Открытого межрегионального молодёжного литературного конкурса фантастического рассказа, посвящённого юбилею советского писателя-фантаста Н.В. Томана (2021), финалист нескольких литературных конкурсов: детективного рассказа «Детектив Достоевский» (2021), «Северная звезда» журнала «Север» (2021), «Ближний космос» (2021), «Мгинские мосты» (2021). Вышел в полуфинал Международной молодёжной премии «Восхождение» (2021, Русский ПЕН-центр).
Автор Колокольцева Ксения
lgz.ru
