Итак, человек обречен на размышления о жизни и смерти, и в этом его отличие от животного, которое смертно, но не знает об этом.
Жизнь и смерть - вечные темы размышления человечества на протяжении всей истории его существования. Об этом размышляли пророки и основоположники религий, философы и моралисты, деятели искусства и литературы, педагоги и медики… Вряд ли найдется человек, который рано или поздно не задумался бы о смысле своего существования, предстоящей смерти и достижении бессмертия. Эти мысли приходят в голову детям и совсем юным людям, о чем говорят стихи и проза, драмы и трагедии, письма и дневники. Только раннее детство или старческий маразм избавляют человека от необходимости решения этих проблем.
Чаще всего человек сталкивается с триадой: жизнь - смерть - бессмертие, поскольку все существующие духовные системы исходили из идеи противоречивого единства этих феноменов. Наибольшее значение в них уделялось смерти и обретению бессмертия в «жизни иной», а сама человеческая жизнь объяснялась как «миг, отпущенный человеку для того, чтобы он мог достойно подготовиться к смерти и бессмертию».
За небольшим исключением у всех времен и народов высказывания о жизни носили чаще всего достаточно негативный смысл: «жизнь - страдание» (Будда, Шопенгауэр и др.); «жизнь - сон» (Платон, Паскаль); «жизнь - бездна зла» (Древний Египет); «жизнь - борьба и странствие по чужбине" (Марк Аврелий); "жизнь - это повесть глупца, рассказанная идиотом, полна шума и ярости, но лишенная смысла" (Шекспир); "вся человеческая жизнь глубоко погружена в неправду" (Ницше) и т.п. Об этом же говорят пословицы и поговорки разных народов типа: "жизнь - копейка", «это не жизнь, а каторга», «худая жизнь» и т.д.
Известный испанский философ Ортега-и-Гассет определил человека не как тело и не как дух, а как «специфически человеческую драму». Действительно, в этом смысле жизнь каждого человека драматична и трагична: как бы удачно ни складывалась жизнь, как бы она ни была длительна, конец ее неизбежен.
Отношение людей к тайне смерти двойственное: с одной стороны, хотелось бы вовсе не знать и не думать о ней, с другой стороны, мы пробуем, наоборот, всмотреться и проникнуть в тайну, чтобы лишить ее чуждости или враждебности.
Стремление людей «освоить» феномен смерти, сделать его чем-то понятным и доступным в обращении проявилось в огромном множестве сказаний, мифов, ритуалов (похороны, оргии, жертвоприношения и т.п.). Таким образом, смерть включалась в некое игровое действо, благодаря чему она начинала представляться включенной в порядок и цели жизненного мира людей и уже не казалась такой чуждой.
В вавилонской религии представления о загробной жизни были довольно смутные. Считалось, что души умерших попадают в подземный мир и ведут там безнадежно унылое существование. Ни утешения, ни награды вавилоняне от потустороннего мира не ожидали, поэтому религия народов Месопотамии ориентирована на земную жизнь.
В Древнем Египте династической эпохи идеи потустороннего существования получили, напротив, гипертрофированное развитие. По египетским верованиям, когда умирает тело человека, продолжают жить его имя, душа, птицей улетающая из тела в небо, и, наконец, некий невидимый «ка», двойник человека, которому отводилась особая роль в посмертном существовании. Участь «ка» после смерти зависит от участи тела: он может погибнуть от голода и жажды, если при погребении покойник не будет снабжен всем необходимым; он может быть съеден загробными существами, если его не защитят магические формулы. Если же об умершем как следует позаботиться и мумифицировать его или сделать его статую, то «ка» может намного пережить усопшего.
В Древней Индии жрецы учили, что душа не погибает вместе с телом, а переселяется в другое материальное тело. Какое новое тело получит душа, зависит от поведения человека в теперешней жизни, прежде всего от соблюдения правил своей касты: можно в посмертном перерождении воплотиться в человека более высокой касты, а за их нарушение можно обратиться даже в низшее животное. В европейской традиции метаморфоза - переселение души в другое тело (человека, животного, минерала) или ее превращение в демона, божество - называется метемпсихозом (латинский синоним - реинкарнация); оно получило распространение и в Древней Греции, его придерживались религиозные общины орфиков и пифагорейцев, а в философии Платона ему отведена ключевая роль.
Представления древних евреев о загробной жизни человека отображены в Ветхом завете, где представлены два основных взгляда: согласно первому личность после смерти погибает. Бог создал человека «из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни…» (Бытие 2,7). После смерти это дыхание жизни остается, представляя собой лишь безличную силу, общую всем людям и животным, оно возвращается к Богу, а личность как конкретная форма этого дыхания исчезает. Им представляется сомнительным загробное существование, и из этого следует пожелание: «Итак, иди, ешь с весельем хлеб твой, и пей в радости сердца вино твое, когда Бог благоволит к делам твоим… Все, что может рука твоя делать, по силам делай; потому что в могиле, куда ты пойдешь, нет ни работы, ни размышления, ни знания, ни мудрости» (Книга Екклезиаста 9:7; 9:10). Согласно другому воззрению человеческая душа продолжает существование после смерти, но мир, в который она попадает, темен и безрадостен, это страна «сени смертной и мрака», «каков есть мрак тени смертной, где нет уст-ройства, где темно, как самая тьма» (Книга Иова 10: 21- 22).
У славян довольно долго сохранялся патриархально-родовой строй, с характерным для него культом почитания предков. Душам предков полагалось обитать в раю. «Рай» - дохристианское общеславянское слово, означавшее нечто вроде прекрасного сада. И поныне в белорусском и украинском языках сохранились слова «вырай», «вирий» - место, куда осенью улетают птицы и где обитают умершие. Слово «пекло» - тоже дохристианское, оно означало подземный мир, где горят души злых людей. Покойников подразделяли на две категории: «чистых», т.е. умерших «пристойной» смертью, - их почитали и называли «родителями» безотносительно к возрасту и полу (до сих пор существует традиция «родительских дней»), и «нечистых», которых называли «мертвяками» (самоубийцы, утопленники, опойцы и т.п.). Мертвяков боялись, полагали, что они могут вставать из могилы и вредить людям; чтобы помешать мертвяку выйти из могилы, труп пробивали осиновым колом, вбивали зуб от бороны позади ушей и т.д. Таким образом, по верованиям древних славян, после смерти могла сохраняться активность не только души, но и тела.
Далеко не у всех народов смерть воспринималась как печальное событие. Так, у германцев (свевов) существовала вера в воскресение умерших, это позволяло им не бояться смерти; считалось, что воины, храбро павшие в битве, должны попасть в светлый дворец бога Одина - валгаллу, где их ждут пиры и удовольствия. Даки (северофракийские племена, жившие на территории современной Румынии) верили, что существование после смерти гораздо приятнее теперешней жизни, и потому встречали смерть радостным смехом, а рождение человека, наоборот, оплакивали.
Столетиями лучшие умы человечества пытались и пытаются хотя бы теоретически опровергнуть безусловную конечность жизни человека, доказать, а затем и воплотить в жизнь реальное бессмертие. С этой точки зрения человек должен жить вечно, находясь в постоянном расцвете сил. Человек не может смириться с тем, что именно ему придется уйти из этого великолепного мира, где кипит жизнь.
Но, размышляя об этом, начинаешь понимать, что смерть, пожалуй, единственное, перед чем все равны: бедные и богатые, грязные и чистые, любимые и нелюбимые. Хотя и в древности, и в наши дни постоянно делались и делаются попытки убедить мир, что есть люди, побывавшие "там" и вернувшиеся назад, но здравый рассудок отказывается этому верить. Требуется вера, необходимо чудо, какое совершил евангельский Христос, "смертию смерть поправ". Замечено, что мудрость человека часто выражается в спокойном отношении к жизни и смерти. Как сказал лидер национально-освободительного движения Индии Махатма Ганди, "мы не знаем, что лучше - жить или умереть. Поэтому нам не следует ни чрезмерно восхищаться жизнью, ни трепетать при мысли о смерти. Мы должны одинаково относиться к ним обоим. Это идеальный вариант". А еще задолго до этого в "Бхагавадгите" сказано: "Воистину, смерть предназначена для рожденного, а рождение неизбежно для умершего. О неизбежном - не скорби".
Реалистическое ожидание смерти требует принятия того факта, что отведенное нам на земле время должно быть ограничено нормой, согласующейся с продолжительностью существования наших видов. Человечество - это лишь часть экосистемы, как и любая другая зоологическая или ботаническая форма, и природа не признает различий. Мы умираем, и именно поэтому мир может продолжать жить. Современный американский философ из Колумбийского университета в своей книге «Смерть смерти» пишет: «Нам дано чудо жизни, потому что триллионы и триллионы живых существ подготовили для нас путь и потом умерли, в каком-то смысле за нас. Мы умираем в свою очередь, чтобы другие могли жить. Трагедия отдельного индивида становится, в равновесии естественных вещей, триумфом продолжающейся жизни». Греческий мудрец Эпикур сказал так: "Приучай себя к мысли, что смерть не имеет к нам никакого отношения. Когда мы существуем, смерть еще не присутствует, а когда смерть присутствует, тогда мы не существуем".
А русский святитель Игнатий Брянчанинов призывал «оплакивать себя благовременно». По его мнению, каждый христианин обязан «памятовать о смерти» каждый день и каждый час. Важно прожить жизнь, сверяя свои поступки и дела с последней минутой жизни, которая и есть истинное мерило всех ценностей в жизни каждого человека.
В заключении могу лишь добавить. Практически все тезисы этой статьи нашли свое отражение и раскрытие в многочисленных произведениях искусства. Тема смерти во все века была любима художниками, настоящими исследователями. У этого процесса познания средствами искусства нет конца. Московский художественный конкурс 2008 года – яркое свидетельство тому, что и современные художники продолжают дело, начатое еще первобытными людьми, когда те с помощью наскальных иероглифов пытались изобразить свои представления о загробном мире. Разница в том, что спустя века палитра художественных воззрений о смерти заметно расширилась, а сходство - смерть по-прежнему остается не познанной.
Сергей ЯКУШИН, член Союза художников России, член Союза журналистов России,
академик Европейской академии естественных наук
Сергей ЯКУШИН, член Союза художников России, член Союза журналистов России,
академик Европейской академии естественных наук
