Месть крепостных. История крепостничества – это триллер. Доведённые до отчаяния крепостные рубили, резали и забивали насмерть своих угнетателей.

Что мог поделать крепостной? Законным способом восстановить справедливость удавалось крайне редко. К примеру, в случае с серийной убийцей крепостных Салтычихой крестьяне далеко не с первого раза сумели пробиться с жалобами к императрице, и то им повезло, что Екатерина II дала ход делу (недавно заняв трон, она хотела показать себя доброй и просвещённой царицей). Характерно, что после этого государыня запретила крепостным подавать ей жалобы на помещиков — жалобщиков пороли и отправляли обратно в имения. На местах чиновники (часто такие же крепостники) обычно игнорировали и замалчивали даже убийства, случалось, суды даже откровенных садистов из числа помещиков приговаривали лишь к «церковному покаянию». Если же крестьяне давали дворянам отпор, то чиновники, напротив, тут же появлялись, чтобы наказать непослушных. Так что розги и плети свистели, спины гнулись, помещики утверждали свою «господскую власть» любыми способами и проявляли в этом немалую изобретательность. Например, по свидетельству кн. П. Долгорукова, генерал граф Оттон-Густав Дуглас (шведский офицер на русской службе) «жестоко бил кнутом (…) людей и приказывал посыпать порохом избитую спину» — после этого порох зажигался, а «Дуглас хохотал при стонах истязуемых» и «называл это — устройством фейерверком на спине». Другой дворянин, М. И. Леонтьев, когда ему не нравилось приготовленное блюдо, велел в своём присутствии бить повара кнутом, а затем заставлял его съесть хлеб с солью и перцем, кусок селёдки и запить это двумя стаканами водки. Затем повара на сутки сажали в карцер без воды. Леонтьева научил этой пытке отец.

Крестьяне практически не могли апеллировать к закону, так что прибегали к другим способам избавиться от мучителей. Нередко, не выдержав издевательств, они шли на самоубийство (даже дети) или сбегали. Другие сопротивлялись пассивно — становились апатичными, вяло работали, пили, воровали и готовы были в любой момент отплатить мучителям (по этой причине Пугачёв почти неизменно находил широкую поддержку у крепостных). Во времена Екатерины II регулярными стали и нападения крестьян на дворян. Сама императрица понимала, что это признак «грозящей беды». Однажды она даже случайно высказала совершенно крамольную мысль — крестьянство есть «несчастный класс, которому нельзя разбить свои цепи без преступления». Но что-то сделать с этим Екатерина не могла — боялась.

Сохранившиеся документы весьма неполны и лишь отчасти отражают масштабы крепостного самосуда в отношении дворян, но даже эти сведения позволяют сделать некоторые выводы. Историк Б. Ю. Тарасов пишет: «Покушения крестьян на убийство своих господ, грабежи и поджоги усадеб были так часты, что создавали ощущение неутихающей партизанской войны. Это и была настоящая война». В 1764 — 1769 гг. только в Московской губернии на господ напали в 27 имениях, погибло 30 дворян (21 мужчина и 9 женщин). В других губерниях происходило то же самое. В 1800 — 1825 гг., по неполным данным, в России случилось около полутора тысячи вооружённых крестьянских выступлений против своих помещиков. Со временем их становилось всё больше. В 1835 — 1843 гг. за убийство господ в Сибирь сослали 416 крепостных. Географ П. П. Семёнов-Тян-Шанский писал о середине 19-го в.: «Не проходило года без того, чтобы кто-либо из помещиков в ближайшем или отдалённом округе не был убит своими крепостными».

Все эти случаи похожи друг на друга. Так, в 1806 г. князя Яблоновского в Петербурге убил его кучер. «Дворовой» ударил барина колёсным ключом, после чего задушил вожжами. Кучера казнили. Художник Р. Портер, видевший казнь, говорил, что несчастный не выдержал и «убил своего господина за жесточайшие притеснения не только его самого, но и всех других крепостных». В 1834 г. дворовые зарубили А. Н. Струйского, которого прозвали «страшным барином». В 1839 г. крестьяне в поле убили Михаила Андреевича Достоевского — отца писателя (в семье добрый, с крепостными он вёл себя иначе; «зверь был человек, — говорили они, — душа у него была тёмная»). В 1854 г. двое крестьян умертвили статского советника Оленина — тот держал своих крестьян в нищете и не давал есть. Правительство наказало убийц, но вынуждено было признать, что крепостные Оленина доведены до крайности, и выдало им продовольствие. В 1856 г. будущий композитор А. П. Бородин (тогда ординатор) лечил шестерых проведённых сквозь строй крестьян. Оказалось, они в ответ на жестокости барина, полковника В., избили того кнутом на конюшне. Нередко убийцами становились и женщины — изнасилованные наложницы своих хозяев.

Крестьяне травили, забивали насмерть, рубили, душили и стреляли в своих деспотов до самого освобождения в 1861 году. Жестокость наказания за покушение на дворянина не могла ничего изменить, виновата была сама система крепостничества, которая ставила миллионы людей в беззащитное положение перед произволом конкретных людей с их низменными представлениями и желаниями. Даже шеф жандармов А. Х. Бенкендорф ещё в 1839 г. признавал: «Крепостное состояние есть пороховой погреб под государством». О нападениях крестьян на помещиков в 1850 году сотрудники министерства внутренних дел докладывали министру: «Исследования по преступлениям этого рода показали, что причиною были сами помещики: неприличный домашний быт помещика, грубый или разгульный образ жизни, буйный в нетрезвом виде характер, распутное поведение, жестокое обращение с крестьянами и особенно с их жёнами в видах прелюбодейной страсти, наконец и самые прелюбодеяния были причиною того, что крестьяне, отличавшиеся прежде безукоризненной нравственностью, наконец посягали на жизнь своего господина».

Понадобилось ещё целое десятилетие, прежде чем позорное рабство было отменено. Два столетия издевательств, гаремов и пыток наконец подошли к концу.

Автор Константин Котельников