В далёком 1897 году британский писатель Брэм Стокер издал нетленную историю о вампире Дракуле. Более века биография графа заставляет содрогаться человеческие сердца, вдохновляет художников, кинематографистов. В том же самом 1897 году наш знаменитый краевед Павел Любимович Мартынов написал леденящую душу фразу: «Город Симбирск изобилует кладбищами»…
Из множества кладбищ старого Симбирска до нашего времени без большого ущерба сохранились только два. А замечательный современный ульяновский краевед Вячеслав Николаевич Ильин насчитал их только в исторической части города более трёх десятков! Всё остальное теперь либо закатано в асфальт, либо обращено в парки и скверы. На месте старых кладбищ выстроены магазины и дома, а иные из них сделались дном Куйбышевского водохранилища.
Кладбища не сохранились, но и не исчезли. Под землёй, под асфальтом продолжают покоиться бренные останки тех, кто предварил нас на симбирской-ульяновской земле. В последние годы, в связи с усиленным строительством, особенно в центральной части города, давние погосты всё чаще напоминают о себе — то человеческими костями, то старинным надгробием, то глиняными горшками, ржавыми стрелами и каменными бусами, которые клали в могилы в языческие времена.
Да, мы живём «на костях», гуляем «на костях», «на костях» работаем, и от этого никуда не деться.
Могильник у Дворца книги
В самом центре Ульяновска, рядом со Дворцом книги, с бюстом писателя Ивана Гончарова и эспланадой, соединяющей центральные площади Ленина и 100-летия со дня рождения В.И. Ленина, некоторое время назад появилась внушительная таблица из чёрного гранита, сама весьма напоминающая надгробие: «Памятник федерального значения. Могильник IX – XI вв. подлежит государственной охране». Как видим, людей на территории, где в 1648 году был основан город Симбирск, хоронили за много столетий до его основания.
В то время здесь кочевали различные племена. Степняки-кочевники особым почитанием окружали горы и холмы, считая их местом особой концентрации богов и духов. Поэтому над могилами особо уважаемых, обожествляемых шаманов и вождей насыпали курганы, рукотворные холмы и даже горы. Ну, а естественно возвышавшаяся над Волгой Симбирская гора была исключительным местом для похорон: и к богам поближе, и таскать землю не надо — сами боги, так сказать, о том позаботились.
Могильник Автозаводской
Закладной камень в честь строительства храма, посвященного святым апостолам Петру и Павлу фактически отмечает место ещё одного древнего могильника на территории Ульяновска, совсем рядом с Ульяновским автозаводом. На древнее кладбище наткнулись в 2001 году, когда копали фундаменты под храм, и тогда же прилежащая территория была обследована археологами. В могилах был обнаружен погребальный инвентарь, посуда, бусы, разнообразные орудия труда и оружие, а также лошадиные и овечьи кости.
В могилы, как в мужские, так и в женские, помещали головы и ноги коней, всё остальное кушалось на погребальной тризне. Головы и ног, считали расчётливые кочевники, вполне достаточно, чтобы на том свете конь «ожил» и продолжил служить своему хозяину в иной жизни. К сожалению, многие могилы без всякого почтения были разграблены ещё в далёкой древности, хотя в них покоились отнюдь не фараоны по уровню богатства. Ни боги, ни духи, увы, не способны бывают остановить алчность некоторых людей.
Братские могилы
Основатель Симбирска, боярин Богдан Матвеевич Хитрово, заложил город-крепость на вершине Симбирской горы исключительно из стратегических соображений. Но среди первых строений вновь заложенного города были православные храмы: Троицкий собор, приходские церкви и целый Спасский женский монастырь (некоторые считают, что он был построен даже до официального возникновения города). Люди старались быть похороненными поближе к церквям, и вокруг каждой из них с середины XVII столетия формировалось собственное кладбище.
Люди жили гораздо меньше нынешнего, даже в конце XIX столетия, за счёт колоссальной детской смертности, средняя продолжительность жизни в Симбирской губернии составляла всего-то 21 год. Но иногда в привычный круговорот вещей внезапно вторгались разнообразные трагические события, резко повышавшие обычную планку смертности. Одним из таких событий в симбирской истории стало нашествие отрядов атамана Стеньки Разина осенью 1670 года.
При прокладке подземных коммуникаций в ходе масштабной реконструкции центра Ульяновска в 1968 году совсем неподалёку от современного Дворца бракосочетания строители наткнулись на несколько странное захоронение. Скелеты лежали рядом, без остатков гробов, без каких-либо вещей. Спешка, сопровождавшая стройку к 100-летию со дня рождения В.И. Ленина, не дала возможности ни обследовать должным образом всё захоронение, ни даже изучить извлечённые останки.
Но даже то немногое, что удалось увидеть и изучить, делало совершенно очевидной картину происходившего. Это было захоронение защитников симбирской крепости, погибших или умерших во время обороны от Стеньки Разина. По ночам, когда враг отходил в собственный лагерь, осаждённые выносили своих убитых за городскую стену и хоронили в общей могиле. Со стены «похоронную команду» прикрывали товарищи.
А в конце 1980-х годов, но уже на улице Красногвардейской, строители так же случайно наткнулись на братское захоронение разинцев. Некоторые черепа и кости носили на себе отметины ударов холодного оружия, сабель и бердышей, ставших причиной гибели этих людей.
Но самой жуткой и доселе непонятной находкой стало обнаружение массового захоронения во время начатой в 1900 году реконструкции существовавшего с середины XVII века Спасо-Вознесенского собора на углу Большой Саратовской (Гончарова) и Московской (Ленина) улиц.
«На всем пространстве выемки земли существовало старое кладбище, где… целыми пластами лежала масса человеческих костей, коих отправлено было на кладбище несколько возов, заполнивших громадную яму; вероятно, когда-то трупы складывались в общую могилу во время эпидемии, или во время бунта Разина, когда близ Вознесенской церкви, тогда еще деревянной, проходило самое жестокое побоище», — сообщала одна из местных газет.
Собор был разрушен в середине 1930-х годов, теперь на этом месте – сквер и памятник писателю Ивану Гончарову.
Всесвятский погост
Устройство сквера или парка на месте не функционирующего кладбища кажется наилучшим вариантом последующего использования кладбищенской территории, из уважения к памяти тех, кто здесь упокоился однажды. Именно таким образом, ещё до революции 1917 года, Симбирская городская дума собиралась поступить с городским Всесвятским кладбищем. Это кладбище было основано после того, как в конце 1771 года был издан указ, запрещавший в пределах Российской империи хоронить покойников при церквях внутри городов и требовавший открытия новых кладбищ за городской чертой.
Городская черта в то время фактически ограничивалась Большой Саратовской, Гончаровской улицей. Но за сто лет после основания Всесвятского кладбища город основательно разросся, охватив даже кладбищенскую территорию. В 1874 году в городе стало действовать Новое городское – теперь Старое кладбище, на улице К. Маркса.
Сохранявшиеся могильные холмики на Всесвятском кладбище предлагалось разровнять, территорию засадить деревьями, устроить дорожки, какие-то площадки для игр чинной дореволюционной детворы. Не выгорело. Зато в советское время на территории бывшего Всесвятского кладбища были построены ДК имени Чкалова, школа №18. При строительстве, как рассказывают очевидцы, массово обнаруживались человеческие кости, так, что черепами чуть ли не играли в футбол.
А одно из найденных при этом гранитных надгробий, принадлежавшее семье мещан Ковшениных, было увезено на улицу Орлова и использовалось в качестве скамеечки-завалинки. Человек, таким образом фактически спасший этот камень, бывший спортсмен, неоднократно травмированный, уверял, что сидение на нагретом солнцем надгробии очень помогало и утишало суставные боли!
Сквер И.Н. Ульянова
Но одно из старинных симбирских кладбищ, аристократический некрополь Симбирского Покровского монастыря, таки стало сквером имени Ильи Николаевича Ульянова, отца вождя мирового пролетариата В.И. Ульянова-Ленина, директора народных училищ Симбирской губернии. Уважаемого педагога и влиятельного в губернии человека, скоропостижно скончавшегося в январе 1886 года, И.Н. Ульянова похоронили здесь, на лучшем в городе кладбище, среди уважаемых дворян, чиновников и духовенства, рядом с блаженным Андреем Огродниковым, симбирским юродивым, небесным покровителем нашего города.
После победы революции монастырь закрыли, а потом и вовсе снесли. От кладбища, на котором было тесно от могил «столбового» дворянства, оставили единственную могилу Ильи Николаевича, а вокруг разбили сквер. Из увезённых с кладбища мраморных памятников, говорят, делали каменные щитки, к которым крепили электросчётчики. Оставшиеся на кладбище надгробия завалили в расположенные под землёй склепы, засыпав сверху слоем почвы, на котором высадили деревья.
Недовывезенные надгробия то и дело появлялись из-под земли сквера И.Н. Ульянова, немало смущая гостей города, которых в советские времена обязательно возили на могилу отца Владимира Ильича. В 1957 году сквер украсился памятником Илье Николаевичу работы выдающегося советского скульптора Матвея Манизера – сверху бюст господина директора, а в углублении на постаменте – деревенский мальчик в лаптях и с букварём, символизирующий российскую глубинку, которой И.Н. Ульянов нёс свет просвещения.
В 1960-е годы поэт Евгений Евтушенко, оглядывая памятник, принял лапотного отрока за изображение Володи Ульянова и обратился к экскурсоводу: «А где же второй?» — «Кто, второй?» — переполошилась не ожидавшая вопроса дама. «Ну, как же, у Ульяновых было два сына!» — «Сыновей было трое! Это не Володя Ульянов, это просто мальчик», — опомнилась экскурсовод. «Но лаптями очень на Володю похож!» — говорят, подытожил поэт.
Теперь те надгробия, что уцелели, вновь стоят на земле, напоминая, что память – невероятно цепкая вещь, и лучше её хранить, чем бороться с ней, победить всё равно не получится.
