Как-то очень тихо отмечается самая важная годовщина 2016 г. — 160-летие окончания Крымской войны. Не слышно ни о торжественных вечерах, ни о больших научных конференциях. Да что там — публикаций в СМИ что-то не особо заметно. А ведь это было эпохальное событие — впервые открыто и без обиняков целый ряд европейских стран усомнился, что «Крымнаш». Во всяком случае, высадились войска, которые сейчас бы назвали натовскими, именно на этом полуострове, хотя боевые действия западные «партнеры» предпринимали практически в континентальном масштабе — от Кронштадта до Петропавловска Камчатского.
Так что присмотреться к печальному для нашей страны опыту событий 1853−1856 гг., особенно в условиях введения в Турции «оранжевого» уровня боеготовности для ВВС, обязательно нужно, ведь история имеет обыкновение повторяться в том или ином виде. И если не извлечь уроки из прошлых войн, проиграть новую можно даже без боевых действий. Итак, что же продемонстрировала Крымская война?
Запад всегда будет главным противником России
Когда в 1853 г. началась очередная русско-турецкая война, никто, наверное, в мире не мог представить, что через два года она превратится в общеевропейскую, точнее, в войну группы европейских стран против России. Конечно, трудно было поверить, что Османскую империю поддержат наследники участников крестовых походов в Западной Европе. Можно было ожидать, что против русских войск консолидированно выступят страны Азии, но ни Иран, ни Афганистан, например, войну императору Николаю I не объявили. Это сделали европейские монархии — Британия, Франция и примкнувшая к ним Сардиния. И это только те, кто открыто принял участие в боях и сражениях — желающих хотя бы укусить русского медведя было гораздо больше. Очередь практически стояла на территории современного ЕС. Пруссия, Австро-Венгрия и Швеция были практически в состоянии полной боевой готовности — ждали лишь переброски главных сил русской армии на юг, где развернулись основные военные действия.
Никаких серьезных мотивов действовать подобным образом у западных монархий, как и у современных западных демократий для применения санкций, в отношении России не было. Каким бы забюрократизированным, упорно следующим феодальным курсом режим Николая I не был, он никоим образом не планировал какие-либо агрессивные действия против европейских государств
Запад использовал эмоционального султана Абдулы-Меджида, которому не нравилось влияние северного соседа на отдельных территориях своей вотчины, для развязывания схватки, в которую вовлечена была ненавистная им Россия. И после Крымской войны можно было не сомневаться, что будет она этим кругам ненавистна при любой форме власти и общественно-политическом строе, просто потому что была и всегда будет ключевым конкурентом на бескрайних пространствах Евразии, к тому же обладающим несметными природными ресурсами.
Не допускать единства антироссийских сил
Во время Крымской войны сложилась коалиция недругов нашей страны — и это в свою очередь предопределило поражение царской России.
Николай I и его окружение наивно полагали, что своими действиями, в частности, противодействием революции в Венгрии они заслужили вхождение в «братскую семью» европейских народов. На деле российское государство именно в 1853—1856 гг. оказалось практически в полной изоляции, если не считать, как ни удивительно, заокеанского союзника — США, правда, в этот момент занятого «перезагрузкой» внутренних взаимоотношений.
Не оправдались надежды николаевских стратегов не только на извечные противоречия Франции и Великобритании (между ними уже начал формироваться будущий антанто-натовский альянс), но даже на молчаливую поддержку Австро-Венгрии и еще не объединившейся до конца вокруг Пруссии Германии.
Впрочем, тот факт, что эти державы так и не выступили против России прямо, уже сам по себе свидетельствовал о трещинах в «братской семье» Запада. Со временем она превратилась в пропасть, в которую человечество ухнуло дважды во время мировых войн. Но на момент Крымской схватки использовать раскол в лишь кажущихся монолитными рядах оппонентов России не удалось. Австро-Венгрия уже забыла о том, что ее спасла русская армия в 1848 г., ну а Прусский союз был уже тогда больше настроен на освоение «жизненного пространства» на Востоке, чем на попытки тягаться с англичанами и французами.
Для нашей страны стратегически важен беспрепятственный проход через Босфор и Дарданеллы
Так уж получилось, что Черное море сообщается с мировым океаном только лишь через проливы, поэтому все черноморские страны так или иначе зависимы от Турции, на территории которой они находятся. Данный географический казус нередко в истории приводил к различным военно-политическим конфликтам. Неудивительно, что как только отношения между нашей страной и Турецкой республикой резко осложнились после атаки ВВС этой страны российского самолета, участвовавшего в операции против ИГИЛ*, как сразу зазвучали тревожные предположения о возможной блокаде проливов. Но согласно международной конвенции Монтре, сделать это Турция при простом охлаждении отношений не вправе, для этого ей нужно быть в состоянии войны. Поэтому хоть и с известным психологическим напряжением, судна нашей страны проходят Босфор и Дарданеллы, в том числе направляющиеся в Сирию, где, собственно, и столкнулись российские и турецкие интересы.
Таким образом, конвенция Монтре в общем и целом устраивает нашу страну. В прошлом же Россия, не имея гарантий прохода, не единожды пыталась поставить проливы под свой контроль. Причем издревле, «путь из варяг в греки» прокладывал еще князь Олег — тогда, правда, спор был еще с поверженной потом османами Византией. Во время же Крымской войны именно отсутствие блокады проливов позволило британо-французской эскадре проникнуть в Черное море и начать агрессию против России.
Ну а последний по очередности план сделать Босфор и Дарданеллы если не российскими, то во всяком случае отслеживаемыми нашей страной, вынашивало командование Черноморским флотом под командованием адмирала А.В. Колчака в 1916 г. Собственно, он существовал уже давно, но реальная возможность его реализовать едва не предоставила Первая мировая.
Вот только крайне неудачный для России ее ход не позволил эту возможность реализовать. Начало операции все откладывалось и откладывалось, пока не грянула Февральская революция и последующая затем окончательная анархия в армии и на флоте, тут уже было не до получения контроля над проливами.
В ходе Второй мировой войны перспективой контроля над Босфором и Дарданеллами завлекалГитлер советское руководство в Тройственный союз. Но И.В. Сталин и В.М. Молотовна нацистские хитрости, способные столкнуть СССР с Турцией, не поддались. И уже во время освободительного похода на Балканы в 1944 г. Советская Армия из перешедшей на нашу сторону Болгарии не двинулась к проливам, а сконцентрировала свои усилия на разгроме гитлеровцев в Югославии.
Турцию противники России часто использовали в своих целях
Нет никаких сомнений, что Османскую империю западные империалисты в буквальном смысле натравили на Россию в середине XIX в, чтобы потом под видом защиты слабого встрять в конфликт на ее стороне. Трюк потом еще не раз был повторен — сначала в 1878 г. и в каком-то смысле в наши дни. Какой смысл сбивать именно Турции российский Су-24М — вряд ли сможет ответить даже Генштаб этой страны, не говоря уж о ее строителях, работниках легкой промышленности, сельхозпроизводителях и особенно представителях туриндустрии. А вот с точки зрения Запада, нападение было весьма своевременным — надо было показать России, что коалиция империалистических государств не боится ее военной мощи и может исподтишка нанести удар, тут же спрятавшись под ядерный зонтик США, Великобритании и Франции. Именно поэтому турки после падения российского самолета начали апеллировать к коллегам по НАТО. И будем честны, несмотря на некоторый укор — мол, можно было бы сначала посоветоваться со старшими товарищами — искомую поддержку и защиту в соответствии с уставом Североатлантического альянса получили.
Впрочем, иного трудно было ожидать — в 1854 г. западные страны атаковали Россию ровно в тот момент, когда стало ясно, что Османская империя может рухнуть. А стало это ясно после полного разгрома турецкого флота при Синопе. Тогда функцию ВМС этой страны фактически стала играть британо-французская эскадра. Вначале она попробовала поиграть в бесконтактную войну, подвергнув варварской бомбардировке красавицу Одессу. Попытка принудить Россию к поражению малой для себя кровью тогда провалилась. Более того, был потерян пароход с символичным для агрессоров названием — «Тигр».
В этой ситуации правящим кругам Великобритании и Франции ничего не оставалось, как начать наземную операцию в Крыму. Вот она, поскольку российские силы были скованы «нейтральными» Австро-Венгрией, Прусским союзом и Швецией, оказалась успешной, хотя и весьма кровопролитной. Она подтвердила, что Турция лишь проводила для западных стран крупномасштабную разведку боем, что, в общем-то, от ее армии и флота и хотели получить настоящие поджигатели Крымской войны.
Крым жизненно необходим для контроля над акваторией Черного моря
Значимость Крыма и, прежде всего, Севастополя для глобального расклада сил подчеркнул для своего генералитета Адольф Гитлер. Когда ему стали настоятельно советовать эвакуировать войска с полуострова в 1944 г., согласно широко распространенной в историографии версии, он заметил, что это приведет к шаткости позиции таких стран, как Румыния и Болгария, и окончательно толкнет в ряды Антигитлеровской коалиции Турцию.
За три года до этого советское командование тоже решило оборонять Крым до последней возможности. Если не весь полуостров, то, во всяком случае, главную базу Черноморского флота Севастополь. И обороняли отчаянно, выдержав несколько штурмов.
Фактически история здесь повторила вплоть до мелочей сражений Крымской войны. Тогда русской армии тоже не удалось сдержать натиск интервентов на открытом пространстве, а вот на подступах к Севастополю наши воины, наоборот, смогли нанести ряд чувствительных ударов по британо-французско-сардинским захватчикам. Точно так же случилось почти век спустя с гитлеровскими оккупантами, которые под стенами Севастополя одержали, по существу, пиррову победу. После взятия города славы русских моряков 11-я немецкая армия не смогла сразу же принять участие в боях на других участках советско-германского фронта.
Ну, а значительные потери британо-французско-сардинских войск во время Крымской войны, собственно, и позволили в условиях поражения царской России отделаться сравнительно легко. Победители не настолько уверенно победили, чтобы добиться еще больших уступок со стороны проигравшей страны.
Но уже само упорство, с которым рвались к Севастополю оккупанты разных эпох, показывает степень стратегической важности наличия базы ВМФ именно здесь. Поэтому российские законодательная и исполнительная власти просто обязаны были поддержать решение крымских жителей, решивших на референдуме, что Крым вернется в состав РФ. Все прекрасно понимали, что в противном случае Черноморский флот вынужден будет покинуть Севастополь.
