Фото с сайта https://islamnews.ru/news-rizaetdin-fahretdin-o-pamyatnyh-nadgrobiyah-u-musul-man/
Мусульмане, оказавшись в самом сердце Ирана и Сирии, став наследниками раеподобных земель византийских императоров и хосройев, могли себе позволить не только установку каменных надгробий и железных ограждений, но даже строительство серебряных и золотых зданий на могилах этих героев и великих людей. Они очень любили своих мучеников и собратьев, погибших на пути распространения ислама, благодарили их за то, что они сделали, и знали места их погребения, но не ставили там памятных знаков, хотя бы даже из камня, и по этой причине могилы затерялись.
Почему же? Ответ известен каждому. Для того, чтобы воплотить в жизнь наставления, полученные от величайшего посланника, Гордости пророчества. Опасаясь возвращения в ислам пороков язычества и многобожия, пусть и в ином обличии, и искажения веры простого народа, они не стали превращать могилы этих уважаемых лиц в места паломничества. Наш пророк запрещал строительство мечетей над захоронениями и даже возносил следующие мольбы по поводу себя: «О Аллах, не делай мою могилу идолом для поклонения».
Казалось, во многих областях появилось достаточно объектов паломничества, называемых «родниками праведников» («изгеләр чишмәләре»): в Астрахани — «могилы святых» («әүлия каберләре»), в Казанской губернии — «горы господ» («хуҗалар таулары»). Все они посещаются простыми мусульманами, которые почитают их, словно землю исполнения хаджа, тем самым совершая от имени ислама множество нововведений и бесполезных деяний. И вот вдобавок ко всему этому недавно рядом с Уфой появились новые места для паломничества под названиями «Чишмә» («Родник») и «Сын-таш» («Надгробный камень»), а вслед за ними — особые сооружения с нанятыми муджавирами. Для создания всего этого были напрасно истрачены богатства, которых хватило бы для избавления от пагубной нищеты и невежества детей многих неимущих мусульман. Мало того, порядок посещения могил (зийаратов) был наглядно продемонстрирован важными людьми, описавшими его в своих агитках под названием «Малумат» [и преподнесен] так, словно ими был завоеван Китай. Должно быть, все их видели и читали. Удивительно, раз не было сил для оживления сунны и свершения религиозного благодеяния, то неужели их не хватило хотя бы на то, чтобы уберечься от учреждения бида и введения в заблуждение простолюдинов-мусульман, в большинстве своем имеющих шаткое вероубеждение?!.
Мы всем сердцем и душой желаем сохранения памятников древности, представляющих историческую ценность. Наши дела и поступки, должно быть, подтверждают это. Однако испытываемое нами желание заключается не в том, чтобы наделять их святостью и окрашивать все это в религиозные тона, а в том, чтобы действовать, сообразуясь с идеями любителей старины, поскольку эти памятники представляют собой лишь свидетельства прошлого.
Мы разделяем почтение к памятникам давних времен, считая их ценными, в особенности к тем, что питают нашу религиозную и национальную память, но одновременно с этим они не являются для нас ни священными, ни объектами мольбы. Наверное, правильность данного подхода не будут отвергать ни люди, сведущие в религии, ни те, кто искушен в мирских науках. «Если вы не знаете, то спросите обладателей Напоминания».
Из книги Ризаетдина Фахретдина «Ибн Араби» 1912 год
