«Я работаю в необычном для моей профессии месте». Пиарщик в крематории

Условия работы большинства офисных сотрудников примерно одинаковы: стол и кресло в опенспейсе или диван в своей квартире на удаленке. Но некоторые люди работают в совсем неожиданных для своей профессии местах. The Village поговорил с пиарщиком крематория, программисткой, которая работает на заводе в спецодежде, и адвокатом, который сам разыскивал детей своих подопечных по дачам и квартирам, где их прятали бывшие супруги.

Пиарщик в крематории

Алексей Кошляков

pr-специалист международной сети автосервисов FIT SERVICE

 В Новосибирский крематорий я устроился, можно сказать, случайно. В 2010 году я работал в одном новосибирском СМИ и один из редакторов сказала, что в Музей мировой погребальной культуры при крематории требуется научный сотрудник, а точнее, человек, который будет интересно описывать экспонаты. Стоит сказать, что Новосибирский крематорий — первый в России частный крематорий. Я позвонил, приехал на собеседование с его основателем Сергеем Борисовичем Якушиным. 

Он сам по себе довольно интересная и эпатажная личность. Сначала я его ждал примерно часа три, затем, когда он пришел, то задавал довольно странные вопросы: ломал ли я руку или ногу? Потом вовсе кому-то позвонил (как потом оказалось, своему астрологу) и начал у меня спрашивать, примерно во сколько я родился. Оказалось, он проконсультировался с астрологом, подхожу ли я ему, как сотрудник. Как выяснилось — подошел. Для меня такой опыт собеседований был первым и пока что последним.

В итоге работу я получил, но должность была другая — пресс-атташе музея. На тот момент у меня был примерно трехлетний опыт работы журналистом. Я понимал в чем суть работы пиарщика и как она строится, но сам этим по факту не занимался.

 Изначально даже и в мыслях не было об этом говорить, но я предложил написать пресс-релиз «В Новосибирском крематории поселился верблюд»

В феврале 2010 в Новосибирском крематории появился верблюд. Даже сейчас это звучит немного сюрреалистично, а в 2010 — это было просто взрывом в СМИ. Так вот, верблюд появился случайно, Сергей Якушин покупал лошадей на коневодческой ферме для траурного конного кортежа, а там оказался верблюд монгольской породы. Он так поразил своим видом Якушина, что тот его приобрел. Изначально даже и в мыслях не было об этом говорить, но я предложил написать пресс-релиз «В Новосибирском крематории поселился верблюд» и разослать его СМИ. Идея Якушину понравилась и можно сказать, что так началась моя публичная карьера пиарщика. В дальнейшем тема с животными выстреливала много раз, например, пресс-релиз о том, что кошки, живущие на территории Парка памяти, официально числятся как сотрудники крематория и получают довольствие кормом.

Учиться всем примудростям пиара пришлось на ходу, как и формировать коммуникационную стратегию. Самым главным методом, которым я руководствовался в работе (честно говоря, руководствуюсь и сейчас) стал метод «канатоходца», где канат это обычная, зачастую серьезная информационная повестка, но для равновесия канатоходец при каждом шаге всегда лавирует ногой вправо и влево. Вот это лавирование и есть яркие, порой абсурдные и сюрреалистические инфоповоды. Да, этот метод немного хулиганский, но он работает даже в такой щепетильной сфере, как похоронная. Сейчас многие уже освоили такой принцип работы с аудиторией и как показывает мой опыт, он невероятно действенный.

Работа мне нравилась, вместе с Сергеем Якушиным сделали очень много креативных инфоповодов. Но рано или поздно все заканчивается. Я ушел из крематория лишь потому, что та «машина инфоповодов», которую я построил работала уже без меня. Впервые ушел в отпуск и сразу на месяц, а за это время вышло пару пресс-релизов, без меня встретили и отработали несколько съемочных групп. В итоге мне резко стало скучно и месяца через три я сменил работу. Но все, чему я тогда научился, сейчас стараюсь применять в работе. Считаю, что работа в Новосибирском крематории — это один из успешнейших моих проектов.