Цитата №1:
— Ну а теперь кончим речи и пойдемте на его поминки. Не смущайтесь, что блины будем есть. Это ведь старинное, вечное, и тут есть хорошее, — засмеялся Алеша.
Федор Михайлович Достоевский «Братья Карамазовы»
Цитата №2:
Ста два окрестных крестьян на поминки сошлось, для них еще с вечера на улице столы были поставлены. И для крестьян, и для почетных гостей кутьи наварили, блинов напекли, киселя наготовили...
Павел Иванович Мельников-Печерский «В лесах»
Во Владимирской губернии, на самом ее краю, близ Рязанщины, стоят рядышком два патриархальных села: Кононово и Дмитриевы Горы.
От центра одного села до центра другого — с полчаса неспешного хода. Это когда каждой завалинке поклонишься, каждой встречной бабуле здоровья пожелаешь, с каждым мужичком позавчерашний дождь обсудишь.
Почти каждая семья из Дмитриевых Гор имеет родню в Кононове. Ну и наоборот, что само собой разумеется.
Вот, скажем, жена моя — дмитриевогорская. А тетка ее родная — та уже полвека кононовская. Как в тех краях говорят, взяли ее молодой замуж в Кононово.
Однажды мы с женой приехали на ее историческую родину. И попали прямехонько на похороны. Какой-то древний старичок, дальний родственник скончался. Событие было ожидаемым, поэтому большого рева не было. Родня деловито рассчитывала количество гостей на поминках, договаривалась о том, кто и что будет готовить.
Вот тут-то я услышал поразившую меня вещь. Поскольку покойный попеременно жил то в одном селе, то в другом, то и поминки с одинаковым правом могли состояться в каждом из них. И главная задача, стоящая перед скорбящими родственниками, была вот какой — определиться с местом тризны до того, как отправить в райцентр машину для закупки продуктов.
Потому как если поминать ушедшего в мир иной в Кононове — следует блинов напечь. А ежели в Дмитриевых Горах — приготовить на поминки окрошку и кашу.
Никаких компромиссных решений быть не могло. Мое робкое предложение приготовить и то и другое встретило полное непонимание. Потому что в Кононове на поминки веками пекут блины, а Дмитриевых Горах — как раз наоборот, и тоже веками. Не нами заведено, не нам и менять.
Подобное упертое деревенское местничество встретил я пару лет назад на реке Мологе, в Пестовском районе Новгородчины. Там-то вышло еще забавнее. Две сестры, дожившие до весьма преклонных лет, спорили при мне до самой хрипоты, как правильно квасить крошево — верхние листья капусты. С запариванием или без запаривания. Дело в том, что одну сестру заготавливать на зиму крошево учила мать, а другую — тетка, выросшая в деревне «через речку». Спор этот между жителями двух деревень был давний и непримиримый. В одной деревне квасили без запаривания и считали соседей недотепами и неумехами. Соседи, в свою очередь, посмеивались над недалекими обитателями другого берега Мологи. До свифтовских сюжетов дело, к счастью, не доходило. Все ограничивалось столетиями беззлобных насмешек.
В случае с теми поминками тоже все решилось полюбовно, по-родственному. Печальное событие отметили в Дмитриевых Горах. Потому что лето, жарко. Блины печь как-то не с руки было, а вот окрошка — в самый раз пришлась.
А что бы приготовили при любом раскладе, так это кисель и кутью.
Поминальный кисель в России известен, кажется, везде. И не только среди русских. Кисель на поминки варили и варят карелы и вепсы. В старинном описании традиционного ритуала погребения у черемисов, нынешних чувашей, тоже едят кисель.
В Записках Русского этнографического общества за 1853 год упомянут еще и поминальный кисель белорусов — жидкий и с грибами. Здесь непременно надо бы разъяснить, что вовсе не кисель это был, а жур — киселеобразный овсяный цеж. Этакий густой овсяный суп с грибами.
Жур по прежнему готовят в Белоруссии и Польше, но про его поминальное значение у нынешних поляков и белорусов мне ничего узнать не удалось.
Поминальная каша, как и кутья — очень давние спутники печального обряда. Кутья с ее вечным смыслом «за упокой крестити усопшим» упоминается еще у Феодосия Печерского, киевского монаха XI века.
Кутья, она по сути своей и есть каша.
В некоторых русских областях принято варить на поминки сразу несколько каш, из разных круп — гречневую, пшенную, даже гороховую. Поминальная каша почти всегда пресная, без молока и сливочного масла. Как и кутья. Сдобренная маслом кутья, богатая кутья — принадлежность Сочельника, это совсем другой случай. Помните «Ночь перед Рождеством»?
А вот блины на поминки пекут разные, как сдобные, так и совсем постные — из одной муки. В одной деревне постные, а в другой — сдобные.
Тут ведь как заведено, так и сделают. «Не нами положено» — так один протопоп говаривал. Аввакум Петрович Кондратьев его звали.
Такие вот дела.
