На кладбище райцентра Партизанского района — селе Владимиро-Александровское — местными краеведами обнаружена разграбленное и разрушенное вандалами братское морское захоронение подводников 1939 года. Сбита памятная доска, разворочены шесть бетонных столбов исчезла цепь. Пришло в негодность обрамление братского захоронения.
Часть работ мы, ветераны-пенсионеры, совместно с волонтерами восстановили. Однако найти в Партизанском районе некоторые украденные, и, скорее всего, сданные на металлолом предметы не представляется возможным. Нужна морская цепь калибром 19 мм и длиной 20м., пишут в ДВ — РОСС краеведы Партизанского района В. Мокренок и В. Часовников.
А толчком для поисковой работы стала публикация ветерана, почётного жителя Находки Юрия Родохлеба в газете «Находкинский рабочий» в мае 2016 года.
Необходимо восстановить память о погибших моряках-подводниках, прах которых захоронен в братской могиле на кладбище села Владимиро-Александровского? И поэтому хочется рассказать подробнее о том, что известно мне.
В предвоенное время, где-то в 1939—1940 годах, здесь (райцентр Владимиро – Александровское, — ДВ-РОСС) были похоронены военные моряки затонувшей подводной лодки. В то время эти события почему-то держались в тайне от нашего народа, и весть о том происшествии передавалась исключительно шёпотом. Сами понимаете, время непростое было.
Братская могила по контуру была огорожена бетонными столбиками, на которых крепилась массивная якорная цепь. Установлена стела, а на ней бронзовая доска с именами одиннадцати погибших. Будучи школьниками, вместе с друзьями мы частенько ходили к одноклассникам, проживающим в селе Ивановка. Наш сокращённый путь как раз пролегал через это кладбище, и мы всегда заходили на место захоронения военных матросов. Для нас, пацанов той поры, это было сокровенное место.
Братская могила была особым местом в нашем детском сознании. После захоронения моряков-подводников, где-то, через год, я с друзьями снова навестил эту могилу. По пути нарвали весенних цветов и положили их у подножия памятника. В это самое время внизу на дороге остановилась военная легковушка. К могиле подошли две женщины, обе красивые, одеты по-городскому в чёрный траур.
Увидев нас и живые цветы, возложенные к памятнику, они завязали с нами беседу. Старшая, покрытая сединой, рассказала, что подводная лодка, на которой её сын служил командиром, в те далёкие годы потерпела аварию и затонула. Весь экипаж погиб. Потом она достала из сумки пакет с дорогими конфетами, раздала нам для поминовения и попросила почаще навещать могилу сына и его друзей.
Ребята, мы приехали проститься с погибшими из Ленинграда. Возможно, это наша последняя поездка, и мы уже никогда не сможем навестить братскую могилу дорогих нам людей. Помните, что они погибли при исполнении боевого задания, — попросила она.
Эта встреча в моём сознании отложилась на всю жизнь. Потом началась Великая Отечественная война. И мы, 12-летние мальчишки и девчонки, в одночасье вдруг стали взрослыми. Всё лето, до занятий в школе, которые, как правило, начинались в октябре, мы, дети рабочих районного центра, наравне с ребятишками колхозников весь световой день трудились на полях и фермах.
Наша средняя школа тогда располагалась в бывшем тюремном одноэтажном здании. Тесно, неуютно, но мы до конца своих дней будем помнить эти классы, своих школьных товарищей и наших учителей, а также военное время и нелёгкое детство. Но трудности нас не сломили, а только закалили. Не случайно многие из моих сверстников стали достойными людьми. Наша семья, к примеру, дружила с многодетной семьёй Лехтянских, дочь которых впоследствии стала Героем Социалистического Труда и почётным жителем Находки. Это Мария Георгиевна Попова.
В селе Владимиро-Александровском мы проживали с 1931 по 1946 год.
А моряки-подводники остались в моей памяти. В начале 2000-х годов я снова оказался на этом кладбище. По старой памяти отправился искать то место, что запомнилось с самого детства, — братскую могилу моряков. Увиденное просто потрясло меня. Стела без доски, на которой были выгравированы имена погибших, а значит, и без памяти о них. Якорная цепь, которая для нас, мальчишек, была неким символом, выдрана вандалами, вероятно, на металлолом. Всё разбито и разрушено. И тогда я с болью в сердце вспомнил слова матери бывшего командира подлодки из Ленинграда: «Они погибли на боевом посту».
Почему так подробно написал я о школе и нашем детстве? Если будут, наконец-то, установлены имена и обстоятельства гибели моряков-подводников, то администрации района и школьникам с. Владимиро-Александровского будет о ком позаботиться. Думаю, погибшие заслуживают большего внимания со стороны живых.
С уважением, Юрий Родохлеб,
почётный житель Находки.
Краеведы установили, что в могиле, предположительно, похоронены Жернаков Владимир Леонидович (30 декабря 1911 – 29 мая 1939), родился в Ярославле.
И краснофлотец Бакунов Никита Калинович.
А вот про остальных пока ничего не известно. Направлены запросы в архивы, а также в штаб Тихоокеанского флота.
Как погибли подводники?
Как гласят архивные документы: «Командир п/л Щ 126 т. Жернаков и к/ф т. Бакунов вошли в торпедный аппарат. Первым был краснофлотец Бакунов, вторым шел командир Жернаков. Во время выхода из торпедного аппарата при открывании передней крышки у к/ф Бакунова была зажата голова между крышкой торпедного аппарата и волнорезом. Путём открытия задней крышки при открытой передней крышке в задраенный отсек вылившейся водой были вынесены т. Жернаков и Бакунов. Передняя крышка была задраена, вода осушена. Были приняты меры по спасению (искусственное дыхание, вспрыскивание и др), но краснофлотец т. Бакунов и командир т. Жернаков в сознание не пришли и была констатирована смерть».
Подводников доставили в военно–морской госпиталь в селе Екатериновка. А похоронили в районном центре Владимиро – Александровское. Находка в те годы, где находилась база подводных лодок, была небольшим рыбачьим поселком.
В планах краеведов Партизанского района восстановить нормальное бетонное обрамление, навесить цепи, закрепить табличку с соответствующим текстом, восстановить проржавевшие трубки ограды. Всё это не так просто и быстро, как может показаться на первый взгляд. Нужны тут и сварка, и компоненты для бетона, и организовать местные физически здоровые силы и т.д.
Краеведы размышляют: как быть с фотографиями, которые, по словам местных жителей, там были? Энтузиасты намерены связаться с потомками или родственниками, но как? Пока нет подтверждения от (ВМФ) архива, по нашему обращению к начальнику штаба ТОФ о количестве и персонах, захороненных. Был ли здесь же захоронен и третий погибший, с той же ПЛ-126, в сентябре того же года? Пока много вопросов, на которые надо найти ответы и восстановить истинную картину событий тридцатых годов прошлого столетия.
