Только за одну неделю, с 16 по 21 марта 2015 года, в Екатеринбурге нашли несколько мертвых людей, личности которых пока не установлены. За последние девять месяцев в Екатеринбурге похоронили больше двухсот неопознанных тел. Корреспондент НАШЕЙ попытался понять, что будет дальше с неопознанными, или, как говорят в морге, бесхозными, трупами после всех необходимых экспертиз? Как происходит прощание с теми, кто после смерти стал ненужным для своих родственников? Для этого потребовалось провести день с бригадой, которая занимается так называемыми спецзахоронениями: погребением неопознанных или опознанных (если у родственников нет на погребение денег) людей и мертворожденных детей.
В Екатеринбурге спецзахоронения происходят раз в неделю
Каждый четверг, в 8 утра, похоронная бригада собирается во внутреннем дворе службы городских кладбищ. Бригадир Роза Абрамова получает у начальства список покойников, которые через час отправятся в свой последний путь.
- Про меня говорят: столько не живут, сколько я здесь работаю, - горько шутит Роза Алексеевна. – В мае будет ровно 30 лет.
В это время несколько крепких мужиков грузят в отечественный грузовичок деревянные гробы.
- Сегодня хороший заказ – всего шесть штук, управимся быстро, - говорит один из них. – Бывает, что и по 12, и по 14 возим. Так что в кузов приходится в два ряда складывать.
Неопознанное тело подлежит захоронению не ранее двух недель после его обнаружения. Разрешение на погребение выдает следователь.
- Неопознанные трупы подлежат только захоронению, потому что в любой момент может потребоваться эксгумация тела, - поясняет работник «Службы городских кладбищ» Светлана Воронченко. – А мертворожденных и опознанных, если этого хотят родственники, можно кремировать.
Основную часть трупов всегда забирают из областного морга
Ровно в 8.30 грузовик с гробами отправляется на улицу Серафимы Дерябиной, в областное бюро судебно-медицинской экспертизы. Следом едет микроавтобус с похоронной бригадой. В ее состав входят пять человек.
- Сейчас заберем покойников и сразу же поедем на Лесное кладбище, - говорит водитель с 25-летним стажем Василий Викторович Пятышин. – Сегодня все они лежат «на одном адресе», а бывает, что приходится проехаться и по другим городским моргам.
- Просто несколько заказов перенесли, - уточняет Роза Алексеевна. – Завтра нам еще предстоит забрать трех мертворожденных. Их будут кремировать.
За 30 лет работы Абрамова успела повидать многое. Несколько раз даже хотела уйти, но все-таки осталась.
- Помню, как однажды приехали в морг, и нам вынесли молодую девушку в свадебном платье и фате, - вспоминает Роза Алексеевна. – Я едва сдержала слезы, но, оставшись одна, все равно расплакалась. Ведь хочешь или нет, но все увиденное приходится пропускать через сердце.
Родственники покойной тогда просто не нашли денег на похороны, и эта тяжелая ноша легла на плечи городской похоронной службы. К слову, сейчас похороны покойника обходятся государству в 6068 рублей.
- Бывает, что приходят новенькие и не выдерживают, - подхватывает Василий Викторович. – Достаточно двух-трех рейсов, чтобы понять, останется человек работать или нет.
С этими словами мы как раз подъезжаем к главному городскому моргу. В здании стоит сладковатый и тошнотворный запах.
- Это еще нормально, - шутят надо мной водители других катафалков. – Вот ты сюда летом приезжай, когда на улице плюс 35.
Цивильные и бесхоз
Слева, недалеко от входа, находится камера, где лежат «цивильные» трупы – организацией их похорон занимаются родственники. Справа, чуть вглубь, находится, так называемый в народе, «бесхоз».
- Там по полу опарыши с мой большой палец ползают, - никак не унимаются шоферы.
Тем временем «похоронщики» один за другим укладывают тела в гробы, которые тут же заколачивают, и отправляют обратно в кузов грузовик. Из шести металлических табличек, лежащих рядом, только на одной написана фамилия, на пяти других – лишь цифры.
- Это номера, по которым потом можно будет найти человека, - поясняет Абрамова. – С другой стороны указана больница, из которой тело отвезли на кладбище.
Уже тридцать лет покойников хоронят на Лесном кладбище
С 1983 года таких покойников хоронят на Лесном кладбище, где для спецзахоронений отвели место площадью квадратный километр. На входе нас встречает симпатичный пес, сидящий на цепи. Вся бригада идет переодеваться в уютный двухэтажный домик.
- В ноябре 1999 года здесь был пожар, и здание полностью сгорело, - вспоминает бригадир. – Новое отстроили только летом 2001 года. Полтора года нам приходилось ютиться в фургончике.
Роза Алексеевна показывает 10 одинаковых журналов.
- Здесь записан каждый человек, похороненный на этом кладбище. – продолжает Абрамова. – Вдруг у покойного найдутся родственники...
Если такое происходит, есть два пути развития событий: перезахоронить усопшего на другом кладбище, только уже за свой счет (а это сейчас стоит немалых денег), или, не потревожив сон покойника, установить памятник на этом же погосте.
Таблички с номерами
Подъехав к месту спецзахоронений, можно увидеть немало облагороженных могил.
Этим покойникам, можно сказать, повезло: вместо безымянной металлической таблички с номером над холмом красуются памятники и кресты с фотографиями, а рядом лежат цветы с венками.
В это время ребята выгружают гробы и медленно опускают их в землю. Все происходит в полном молчании, без прощальных речей и слез убитых горем родственников. Тишину нарушает лишь стук земли о крышку гроба и редкие обрывки фраз, брошенные землекопами.
- Могилы роем за три дня до погребения, - объясняют парни. – Зимой копать землю гораздо сложнее.
Чтобы мерзлая почва немного оттаяла, на местах будущих могил жгут автомобильные покрышки.
В три захода бригада справляется с погребением. Мы покидаем территорию кладбища.
- Такая вот у нас работа, - прощается со мной Роза Алексеевна и вздыхает.
Остается лишь надеяться, что хоть у кого-то из погребенных рано или поздно появится на могильном холме памятник с фотографией, и кто-то из живых все же прольет слезу на пока что безымянной могиле.
