Правительство Москвы готовится продать в частные руки свои акции в 15 похоронные бюро города. Торги назначены на 1 и 2 октября этого года. Интерес к покупке этих компаний уже проявляют западноевропейские инвесторы, считающие этот бизнес высокодоходным – так, некоторые из них имели в прошлом году прибыль с каждой кремации в размере 461 фунта стерлинга (более 24 тысяч рублей по курсу ЦБ). Расходы на похороны в целом, разумеется, составят для клиентов этих компаний многократно большую величину. Будет ли последнее путешествие по карману большинству живущих сегодня москвичей? Ведь сегодня муниципальные похоронные бюро обязаны предоставлять комплекс услуг за 15 тысяч рублей за похороны. При этом годовой оборот рынка похоронных услуг в Москве уже превысил 10 миллиардов рублей.
Формальный повод выглядит невинно: город хочет избавиться от долей во многих компаниях – управлять ими хлопотно, а бюджет нуждается в деньгах. В числе прочих на торги предложено выставить акции города в 15 предприятиях, обязанных оказывать ритуальные услуги по гарантированному перечню, на общую сумму 153,6 млн рублей (доля города от 15% до 26% в каждой из компаний). Почти 80% заказов выполняют две компании: «Стикс-С» (26% акций предлагаются за 29,06 млн рублей) и «Ритуал-Горбрус» (25,1% акций продаются за 44,9 млн руб.).
В Союзе организаций ритуального похоронного обслуживания столицы (СОРПОС, 60 тысяч похорон в год, занимает половину рынка ритуальных услуг в Москве) – напоминают о пункте 3 статьи 17 городского закона «О погребении и похоронном деле в Москве»: «имущество, находящееся в собственности города и используемое в целях погребения и похоронного дела, не подлежит приватизации, не может быть внесено в качестве долей в уставный капитал любого вновь создаваемого юридического лица». Поэтому планируемая продажа муниципальных долей может быть оспорена в суде, а их покупатели рискуют потерять деньги, говорят в СОРПОС.
Впрочем, отцы города считают иначе. Газета «Коммерсант» цитирует заместителя руководителя департамента торговли и услуг Андрея Марсий: «Продаются доли в акционерном обществе, акции, и они не относятся к имуществу и не используются в целях погребения и похоронного дела». Поэтому, уверяет чиновник, продажа не противоречит действующему законодательству, а городу не выгодно дальнейшее участие в капитале бюро похоронных услуг: пропорциональные обороту компании дивиденды платят лишь пара компаний, а многие показывают резкое сокращение выручки. Да и обслуживаются в бюро с муниципальным участием все меньше клиентов: 38% в 2012 году, хотя еще несколько лет назад этот показатель превышал 57%.
В среднем ежегодное повышение расценок на похоронные услуги составляет около 10%. Планку по тарифам фактически диктует монополист ГУП «Ритуал», ведающий всеми 134 кладбищами столицы, а также крематориями. Однако ожидаемый приход в московский похоронный бизнес крупных инвесторов из Франции и Великобритании может быстро подтянуть расценки до привычных им уровней - а они многократно выше - и, кроме того, быстро растут каждый год даже в Западной Европе.
- Теперь похороны стали просто бизнесом на костях. Говорить о моральной стороне дела с сегодняшними «эффективными менеджерами» совершенно бесполезно, - комментирует профессор, главный научный сотрудник Института социально-политических исследований (ИСПИ) Российской академии наук Сергей Георгиевич Кара-Мурза. – Есть некоторая зацепка, связанная с тем, что, возможно, предстоящая продажа противоречит московскому законодательству. Однако юристы говорят о том, что нормы закона в данном случае могут трактоваться по-разному. Так что говорить о перспективе подачи протеста в суд нельзя однозначно. Но это обращение в судебные органы сегодня может быть только единственным способом приостановить нравственную деградацию.
«СП»: - Антон Павлович Чехов писал о том, что в России судят по совести, а вот в Западной Европе – по букве закона. И потому Европа лишена души. Так и в нашей жизни краеугольным камнем, гвоздем на котором зиждется общественная жизнь, стала эта буква?
- Да, проблема-то в том, что и в суд не пойдут. Не приучено к этому наше население. И опыт имеет такой, что суд коррумпирован, решения принимает весьма странные. Хотя я и думаю, что это мнение преувеличено. Однако, попав в коридоры суда, человек может погрязнуть в вещах ему малопонятных, без сонма дорогостоящих адвокатов ему в них попросту не разобраться.
Суд стал первым из институтов, который пострадал от реформ в 1990-е годы. И суть этих реформ – вычеркнуть проблемы нравственности из судебной практики. А началось это с тезиса Андрея Сахарова, первым взявшим на вооружение лозунг «Что не запрещено формальными законами, то разрешено!»
Постепенная деградация моральных норм привела за четверть века после провозглашения этого лозунга к таким изменениям в быте, труде и потреблении россиян, которые нельзя принимать, которые парализуют нормальную жизнь человека. Плавной поступью каждый день эти перемены приходили в нашу жизнь, но общий вектор таков, что с жизнью эти перемены не совместимы. Но мы прячемся от этого вывода. Однако детям и внукам оставим худшую жизнь, чем от родителей ее сами получили.
И главное в том, что нет больше общепринятых моральных норм. Они распались в стране и обществе, сохранившись лишь в небольших группах – в кругу семьи, друзей. Только там возможно еще опереться на привычные когда-то нормы. А в обществе в целом ухудшение общего культурного и морального состояния следует признать как состоявшийся факт. Так что, подобно Гамлету на кладбище, сегодня следует задуматься о более масштабных вещах, которые позволили бы замедлить деградацию общества, общественных связей между людьми. Это иллюзия, что привычные нравственные нормы, внушавшиеся нам родителями в детстве и позднее учителями в школе, продолжают существовать сегодня. И от этой иллюзии лучше избавиться…
«СП»: - В 1989 году академик Дмитрий Лихачев, описывая начало этих процессов, использовал слова короля Лира: «Распалась цепь времен!» В результате распада общественный организм более не работает как целое: руки – есть, ноги – тоже, а жизни в теле нет.
- И руки – самая активная, гипертрофированная часть этого организма, такие всюду проникающие загребущие руки…
И потому сегодня бессмысленно лечить уколами совести отдельные недостатки и нарушения, вроде нынешней попытки оптимизировать прибыльность похоронного бизнеса. Есть общая болезнь общества, выражаемая в его отходе от нравственных норм и небрежении даже и к формальным законам.
Каждый из нас ежедневно сталкивается с ситуациями в быту, из опыта друзей и знакомых, которые невозможно исправить нормальными методами. Еще до того, как попасть на кладбище, мы сталкиваемся с нашим здравоохранением, в котором с января этого года взят жесткий курс на коммерциализацию государственных учреждений. Но ведь это тупик! Это фактическая ликвидация любого принципа в помощи больным людям, кроме коммерческой медицины. Всякое отношение, кроме торговли, вытравливается из отношения между доктором и больным, между человеком и государственным учреждением. Но думать об этом мы не хотим. Мы боимся себе признать, что когда-то это коснется и каждого из нас. Неизбежно коснется.
Теперь эта торговля будет сопровождать всякого человека повсеместно от родов в больнице до проводов на кладбище, будет каждодневно довлеть над ним всю его жизнь, не оставляя места для других отношений!
