Донорство органов – вопрос крайне непростой, особенно если речь идет о детях. Поэтому и решаться он должен только по результатам широкой общественной дискуссии, причем, реальной дискуссии, когда все члены общества были бы осведомлены о предлагаемых изменениях и могли высказать свою позицию. Однако российские власти пошли по иному пути. Вопреки требованиям, уговорам, мольбам родительской общественности в прошлом году в законе "Об основах охраны здоровья граждан" были закреплены определенные нормы, впервые разрешающие на территории страны посмертное детское донорство органов. Самих граждан, никто, собственно, и не спросил. По-видимому, эта тенденция продолжается и по сей день.
Как сообщают СМИ, наверху идет разработка законопроекта, который, судя по всему, должен конкретизировать положения базового документа и четко определить, в каких случаях возможно посмертное изъятие органов у детей, кто должен давать согласие, в какой форме это будет выражено, каким образом решение граждан будет доноситься до трансплантологов? И вновь документ разрабатывается ответственными лицами в условиях полной информационной закрытости. Член комитета Госдумы по охране здоровья Олег Куликов, на которого ссылаются СМИ, сообщил "Росбалту" лишь то, что в настоящий момент проект направлен на доработку в Минздрав и комментариев по нему пока никто не дает. Поэтому, каким будет очередное детище ведомства пока судить сложно, но как отмечают эксперты, очевидно, оно будет развивать положения, заложенные в базовом законе.
А там, по словам директора Общественного центра правовых экспертиз и законопроектной деятельности, лидера Ассоциации родительских комитетов и сообществ России Ольги Летковой, сказано следующее: в отношении несовершеннолетних, как, собственно, и в отношении россиян, перешагнувших этот порог, сохранена презумпция согласия на изъятие органов. "Несмотря на то, что в одной из статей сказано, что изъятие возможно только с испрошенного согласия родителей, уже в следующем пункте есть оговорка, что если этого согласия нет и его невозможно получить, считается, что родители априори согласны", — пояснила эксперт. По ее словам, это не что иное, как презумпция согласия. Особенно пугает данный принцип в условиях информационной закрытости, когда большинство граждан просто не знают о существовании данного положения, а также о том, где и в какой форме это несогласие выразить. Получается, что львиная доля россиян автоматически становится посмертными донорами?
"Мы возвращаемся к рутинному забору органов, существовавшему во времена СССР, когда после смерти человека тело фактически становилось собственностью государства. Данными предложениями нарушается важнейший принцип медицины – принцип информированного согласия, ведь сегодня, несмотря на принятые положения, ни на врача, ни на медицинскую организацию не возложена обязанность информирования человека ни до предполагаемого забора, ни во время (его родственников). Кроме того, не предусмотрено информирование родственников и после процедуры. Близкие смогут обнаружить, что имела место трансплантация только во время опознания", — заметил старший преподаватель кафедры биоэтики "Российский национальный исследовательский медицинский университет имени Н.И. Пирогова" Лев Ляуш.
Кроме того, как отметила Леткова, о механизме отказа от донорства сказано весьма расплывчато. "Существует несколько способов закрепить свое решение об отказе: устное заявление на имя главного врача в присутствии двух свидетелей или нотариально заверенный документ. Однако нет четкого механизма, определяющего, как эта информация должна доходить до трансплантологов", — подчеркнула эксперт.
Говоря о международном опыте, Ляуша отметил, что во Франции существует своего рода национальная база отказников. Там каждый гражданин, достигший 14 лет (или его родители до достижения им этого возраста), может подать заявление в любое учреждение здравоохранения о том, что он не согласен быть донором органов. Эти данные хранятся в общей национальной базе, к которой врачи и должны обратиться в случае возможного изъятия органов.
По словам президента Общества специалистов доказательной медицины Василия Власова, в России можно было бы создать нормальную — не электронную – систему, которая существовала в США до развития компьютерных технологий. "Люди, давшие свое согласие на донорство получали специальные карточки, которые должны были везде носить с собой. Такая же система действовала и в Австралии", — рассказал Власов, заметив, что этот путь не требует от властей никаких высокотехнологичных изысканий, многомиллиардных вложений и конкурсов, которые выигрывают подозрительные компании.
Но пока в России подобной базы нет и фиксация отказа или согласия на донорство невозможна и не имеет смысла, принимать подобные решения поспешно, если не преступно и опасно. В связи с этим участники мероприятия заключили, что необходимо внести определенные поправки в законодательство, закрепляющие презумпцию несогласия, и в случае, если родственники несовершеннолетних дают добро на донорство, они должны будут подписать соответствующие документы.
"В Америке презумпция несогласия закреплена. В России такой принцип в медицине тоже существует, однако законодатели почему-то считают, что для трансплантологии он не совсем подходит", — подметила правовой эксперт.
В такой ситуации, как рассказал президент Общества специалистов доказательной медицины Василий Власов, у родителей есть только один способ отказаться от посмертного донорства органов их детей. "При помещении ребенка в больницу, как правило, мамы и папы подписывают универсальную форму информированного согласия. В этом документе родители могут записать от себя, что запрещают в случае смерти ребенка использовать его органы для трансплантации", — рассказал эксперт. По его словам, подобная запись вполне будет соответствовать закону "Об основах охраны здоровья граждан".
Намного сложнее обстоит дело с детьми, оставшимися без попечения родителей, считает эксперт. "Несколько лет назад было опубликовано интервью руководителя одного из учреждений, где находятся дети-инвалиды. Женщина сказала, что всех этих детей стоило бы усыпить. Согласно закону, теперь такие люди будут давать согласие на изъятие органов за этих детей", — негодовал Власов. В связи с существующими рисками, по мнению сэкспертов, дети-сироты должны быть полностью исключены из процесса трансплантологии.
Есть и еще один момент, по словам выступавших, усложняет развитие детской трансплантологии. "Де-юре закон "Об основах" предусматривает посмертное детское донорство, однако де-факто этого пока не происходит, и вот почему. Забор органов осуществляется только после констатации смерти мозга, но в России соответствующая инструкция существует только в отношении людей старше 18 лет. Для детей такой механизм действий не предусмотрен", — отметил Ляуш. Словом, констатировать смерть детей наши медики еще не научились, поэтому посмертное детское донорство пока в принципе невозможно. "Специалисты по трансплантации отмечают, что специфика умирания ребенка от года до пяти лет существенно отличается от умирания совершеннолетнего человека. Поэтому критерии, по которым определяется смерть взрослого человека, не всегда корректны в отношении детей. И пока не будут выработаны специфические критерии, таких решений принято не должно быть", — считает собеседник "Росбалта".
Безусловно, эксперты признают важность трансплантологии, однако, регулироваться эта область, по их мнению, должна четче, строже, прозрачнее. Вердикт собеседников "Росбалта" таков: в действующее законодательство необходимо внести поправки, закрепляющие в отношении доноров всех возрастов презумпцию несогласия, исключающие детей-сирот из процесса трансплантологии. Кроме того, по мнению экспертов, следует также запретить вывоз детских донорских органов за границу и пересадку органов иностранцам.
Это в значительной мере позволило бы обеспечить гарантии безопасности процесса. И только после внесения соответствующих поправок следовало бы переходить к детализации существующих норм и разработке конкретных механизмов.
