Философия смерти. Мы обречены памятовать о последней минуте.

Мы не любим думать и говорить о смерти и в своей повседневной жизни обычно избегаем этой темы. Может быть, именно в таком зашторивании, искусственном «выключении» раздумий о смерти и кроется одна из самых главных жизненных ошибок современного человека. Истина в том, что, отодвигая мысли о смерти, мы не продлеваем жизнь и не исключаем смерть. Психологи давно раскрыли феномен лицемерного обращения со смертью. Когда человек в своих мыслях сознательно избегает тему смерти, подсознание, хотим мы того или нет, отсчитывает части прожитой жизни, приближая нас к последней минуте. «Мы чувствуем, - пишет известный исследователь постклинической смерти Г. Моуди, - по крайней мере хотя бы подсознательно, что, сталкиваясь со смертью, даже косвенно, мы неизбежно становимся перед перспективой нашей собственной смерти». Итак, человек обречен на размышления о жизни и смерти, и в этом его отличие от животного, которое смертно, но не знает об этом.

Жизнь и смерть - вечные темы размышления человечества на протяжении всей истории его существования. Об этом размышляли пророки и основоположники религий, философы и моралисты, деятели искусства и литературы, педагоги и медики… Вряд ли найдется человек, который рано или поздно не задумался бы о смысле своего существования, предстоящей смерти и достижении бессмертия. Эти мысли приходят в голову детям и совсем юным людям, о чем говорят стихи и проза, драмы и трагедии, письма и дневники. Только раннее детство или старческий маразм избавляют человека от необходимости решения этих проблем.

Чаще всего человек сталкивается с триадой: жизнь - смерть - бессмертие, поскольку все существующие духовные системы исходили из идеи противоречивого единства этих феноменов. Наибольшее значение в них уделялось смерти и обретению бессмертия в «жизни иной», а сама человеческая жизнь объяснялась как «миг, отпущенный человеку для того, чтобы он мог достойно подготовиться к смерти и бессмертию». За небольшим исключением у всех времен и народов высказывания о жизни носили чаще всего достаточно негативный смысл: «жизнь - страдание» (Будда, Шопенгауэр и др.); «жизнь - сон» (Платон, Паскаль); «жизнь - бездна зла» (Древний Египет); «жизнь - борьба и странствие по чужбине" (Марк Аврелий); "жизнь - это повесть глупца, рассказанная идиотом, полна шума и ярости, но лишенная смысла" (Шекспир); "вся человеческая жизнь глубоко погружена в неправду" (Ницше) и т.п. Об этом же говорят пословицы и поговорки разных народов типа: "жизнь - копейка", «это не жизнь, а каторга», «худая жизнь» и т.д.

Известный испанский философ Ортега-и-Гассет определил человека не как тело и не как дух, а как «специфически человеческую драму». Действительно, в этом смысле жизнь каждого человека драматична и трагична: как бы удачно ни складывалась жизнь, как бы она ни была длительна, конец ее неизбежен.

Отношение людей к тайне смерти двойственное: с одной стороны, хотелось бы вовсе не знать и не думать о ней, с другой стороны, мы пробуем, наоборот, всмотреться и проникнуть в тайну, чтобы лишить ее чуждости или враждебности. Стремление людей «освоить» феномен смерти, сделать его чем-то понятным и доступным в обращении проявилось в огромном множестве сказаний, мифов, ритуалов (похороны, оргии, жертвоприношения и т.п.). Таким образом, смерть включалась в некое игровое действо, благодаря чему она начинала представляться включенной в порядок и цели жизненного мира людей и уже не казалась такой чуждой.

В вавилонской религии представления о загробной жизни были довольно смутные. Считалось, что души умерших попадают в подземный мир и ведут там безнадежно унылое существование. Ни утешения, ни награды вавилоняне от потустороннего мира не ожидали, поэтому религия народов Месопотамии ориентирована на земную жизнь.

Марианна ЕЛИСТРАТОВА, клинический психолог, Сибирский независимый институт