САМАЯ ЛЕГКАЯ СМЕРТЬ
В рекламных роликах, музыкальных клипах, фильмах «экшн» планы и ракурсы меняются со средней скоростью один объект в секунду, раздражая исследовательский рефлекс безостановочно. Именно задействованным на полную катушку рефлексом объясняются распространенные ответы телезрителей: «Если телевизор включен, я просто не могу отвести от него глаз», «Я не хочу смотреть так много, но ничего не могу с собой поделать», «Когда я смотрю телевизор, я чувствуют себя загипнотизированным»
Чрезмерное привыкание может развиться на почве самой неожиданной. Например, всепоглощающей страстью станет вдруг ненависть к соседям по лестничной клетке, не говоря уже об азартных играх, сексе, выпивке и наркотиках. Но самая распространенная на Земле зависимость имеет иную, на первый взгляд невинную природу. Она связана с популярнейшим видом досуга — с просмотром телевидения.
У большинства из нас отношения с «ящиком» никогда не бывают ровными и безоблачными, это скорее специфическая «любовь-ненависть». Но, в очередной раз вздохнув: «Кто придумывает эти тупые телепрограммы, кто закупает дурацкие сериалы?», вечером или в выходные мы усаживаемся напротив телевизора, судорожно хватаем пульт и... уже никакие силы природы не сдвинут нас с привычного места.
Если вы видите, как один человек смотрит телевизор, а второй этим возмущен — значит, первый — ребенок, а второй — его родитель. Упреки себе, любимым, взрослые адресуют редко.
Даже ученые, которые профессионально исследуют влияние телевидения на общество, поражаются, как «ящик» действует на них самих. «Есть ситуации, и они случаются достаточно часто, которые раздражают меня больше всего на свете, — пишет Перси Тонненбаум из Калифорнийского университета. — Это когда мне приходится вести разговор в помещении, где включен телевизор. И — хоть убейте — я не могу удержаться от периодического поглядывания на экран. Это бывает не только, когда разговор скучный, но и когда он весьма интересен».
То, что с помощью телевидения обществу промывают мозги, ясно давно и всем. Исследователи этого феномена обычно фокусируются на одной проблеме: как зло, показанное на экране, влияет на рост жестокости в реальной жизни. То есть анализируется СОДЕРЖАНИЕ фильмов и программ, и до недавнего времени никто не изучал телевидение как весьма своеобразную ФОРМУ подачи информации. На самом деле у маленького экрана есть свое тайное очарование, и мы будем пялиться в него, даже если там станут показывать съезды КПРФ или штамповку деталей в заводском цехе.
Термин «телезависимость» неточный и оценочный, но он передает суть. Психологи и психиатры определяют зависимость от чего-либо как расстройство, характеризующееся рядом объективных критериев. Мы тратим большое количество времени на полюбившееся занятие, обращаемся к нему гораздо чаще, чем следует, нас посещают мысли, что надо бы подобную практику прекратить, и время от времени мы предпринимаем к тому усилия — увы, безуспешные. И вот уже путешествия, спорт, общение, то есть нормальная социальная жизнь, идут побоку. Попробуй лиши нас любимой привычки — мы будем нешуточно страдать. Все эти признаки душевной дисгармонии и наблюдаются у людей, «подсевших» на телевизор.
Это не значит, что просмотр телепередач так же опасен, как, скажем, героин. Телевидение может образовывать и развлекать, в этой области есть свои корифеи и шедевры. Наконец, телик помогает нам расслабиться, забыть о тяготах жизни. Смотреть «ящик» — это род эскапизма, бегства от действительности. Время от времени от этой поганой действительности очень приятно убежать — на пару часов или даже дней. Проблемы возникают тогда, когда люди начинают проводить у «ящика» все свободное время, когда они осознают свою привычку как болезнь, хотят избавиться от нее и не могут.
Ниже мы расскажем, в чем заключается дьявольская, гипнотическая сила электронных СМИ. Мы надеемся, что это поможет самым «запойным» зрителям как-то контролировать свою жизнь.
В РАССЛАБЛЕННОМ ТЕЛЕ — АТРОФИРОВАННЫЙ МОЗГ
Количество времени, которое мы тратим на телик, поистине впечатляет. В среднем в развитых странах на это малопродуктивное занятие уходят три часа в день. Больше мы расходуем только на работу и сон.
Человек, доживший до 75, провел у телеэкрана 9 лет. Согласно некоторым исследователям, это означает лишь то, что людям нравится ТВ. Но если бы все было так просто! По данным Института Гэллапа (исследования проводились с 1992 по 1999 год), двое из пяти взрослых и семеро из десяти подростков согласны, что телевизор поглощает непозволительно большую часть их жизни. Другие опросы показывают, что около 10% взрослых считают себя «подсевшими» на ТВ.
Изучая человеческие реакции на телевидение, исследователи проводили специальные лабораторные эксперименты, измеряли пульс, давление, снимали электроэнцефалограмму. Естественно, умственная деятельность того, кто смотрит «ящик», ниже, чем читателя книг. Но одно дело — лаборатория, а другое — нормальная жизнь. Чтобы отследить поведение и эмоции людей, отобрали волонтеров, раздали им пейджеры и попросили после получения сообщения описывать в специальной тетради свои действия, мысли и чувства. Как и ожидалось, те, кого звонок заставал у телевизора, чувствовали себя расслабленно и пассивно. Но что удивительно: стоило им выключить голубой экран, ощущение расслабленности исчезало, а вялость во всех членах и мыслях оставалась. Телевидение каким-то образом высасывало их энергию, иссушало морально и физически. Концентрироваться после просмотра телепередач было гораздо труднее, чем до. После занятия спортом, чтения, прогулок — любого другого вида отдыха — настроение испытуемых улучшалось, а после ТВ было прежним или даже хуже.
Волонтеры утверждали, что стоило им расположиться перед телевизором и нажать кнопку «вкл.», они тут же чувствовали приятную негу в теле. Расслабление происходило быстро — очевидно, поэтому люди ассоциируют телевизор с отдыхом и снятием напряжения. Релаксация длится ровно до того момента, пока «ящик» работает, стоит экрану погаснуть — и вроде бы уже полученное удовольствие перечеркивается стрессом и досадой.
Похожим образом действуют и вызывающие привыкание наркотики. Причем чем быстрее выводится из организма наркотик, тем легче «подсаживается» на него человек. Срабатывает заблуждение, что к веществу нельзя привыкнуть, так как эффект от него быстро проходит. Так же и телезрители думают, что «ящик» — это ничего серьезного, просто средство расслабиться. Но если они его выключат, расслабление пройдет — и это побуждает смотреть ТВ снова и снова.
Обычно мы проводим у телевизора значительно больше времени, чем собирались, даже если считаем это бессмысленным. В описанном выше эксперименте чем дольше люди сидели у «ящика», тем, как потом признавались, меньше удовольствия получали. Больше других в результате страдали «запойные» зрители (те, кто посвящал ТВ больше четырех часов в день): их терзало чувство вины за бесцельно прожитые часы. Как показали опросы в Японии, Англии и США, чувство вины тем сильнее, чем выше образовательный и социальный уровень зрителей.
ЛОВУШКА ДЛЯ ВНИМАНИЯ
Что же такое магическое есть в телевидении, если оно так нас захватывает? Отчасти наша тяга к нему объясняется врожденным свойством — так называемым исследовательским рефлексом. Впервые он был описан академиком И.П. Павловым в 1927 году. Исследовательский рефлекс — это наша инстинктивная, зрительная или слуховая реакция на всякий неожиданный или новый раздражитель. Это часть нашего эволюционного наследия, встроенная в сознание чувствительность к движению и возможному нападению хищников.
Типичная исследовательская реакция включает замедление сердцебиения, расширение кровеносных сосудов мозга и сужение тех сосудов, которые ведут к главным группам мышц. Мозг как бы сосредотачивается на сборе информации, в то время как все остальное тело «отдыхает».
В 1986 году Байрон Ривз из Стэнфордского университета, Эстер Торсон из Университета Миссури и их коллеги начали изучать, как влияют формальные составляющие телевидения — монтаж, планы, наезды, шумы, свет — на наш исследовательский рефлекс. Ученые пришли к выводу, что эти стилистические приемы действительно вызывают у человека непроизвольные реакции и таким образом удерживают его внимание. А природа этих реакций восходит к нашей эволюционной способности распознавать и реагировать на движение вокруг. Телевидение, таким образом, уникально не столько содержанием, сколько формой.
В рекламных роликах, музыкальных клипах, фильмах «экшн» планы и ракурсы меняются со средней скоростью один объект в секунду, раздражая исследовательский рефлекс безостановочно. Именно задействованным на полную катушку рефлексом объясняются распространенные ответы телезрителей: «Если телевизор включен, я просто не могу отвести от него глаз», «Я не хочу смотреть так много, но ничего не могу с собой поделать», «Когда я смотрю телевизор, я чувствуют себя загипнотизированным».
Дафна Лемиш из Тель-Авивского университета изучала реакцию на телевидение шести-восьмилетних детей. Даже лежа к телевизору спиной, они умудрялись вывернуться так, чтобы только увидеть, что там за таинственный свет, что за странные звуки льются из загадочного голубого окна. Это лишний раз подтверждает, как глубоко коренится и какой необоримой силой обладает наш исследовательский рефлекс.
С того времени, как Ривз и Торсон опубликовали свои революционные работы, исследователи начали, что называется, «копать». Группа ученых под руководством Энни Лэнг из Университета Индианы выяснила, как влияет формальный язык ТВ на нашу память. Увеличение частоты ракурсов, в которых показывается одна и та же сцена, улучшает запоминание. Увеличение же числа смонтированных кадров, переходов от одной картинки к другой, фокусирует зрительское внимание лишь до определенного предела. Если смена кадров превышает десять за две минуты, зрители уже ничего не запоминают.
Все эти законы отнюдь не новость для телевизионщиков. Музыкальные клипы и телереклама как раз и используют быструю смену картинок, чтобы удержать наше внимание, хотя смысл ролика часто в одно зрительское ухо влетает и из другого вылетает. Содержание мы не улавливаем. Многие рекламы сегодня намеренно косвенные, а не прямые: в них есть увлекательная история, но трудно сказать, что они собственно рекламируют. Производители считают, что этого достаточно. Если им удалось завладеть нашим вниманием, это рано или поздно сработает. Оказавшись в магазине, мы выберем именно навязанный рекламой бренд, так как у нас есть неясное чувство, что он нам знаком.
Но для здоровья все эти игры не проходят бесследно. Наш исследовательский рефлекс перегружен. Мы прикованы к экрану, но чувствуем себя усталыми, измотанными и психологически неудовлетворенными. Нас используют, заставляют потреблять те или иные вещи — мы же лично не получаем за это никакой эмоциональной награды.
КОГДА ТВ — ПЛОТЬ И КРОВЬ
Но не стоит отчаиваться. Не торопитесь выбрасывать телевизор в окно. У ученых так принято, это их ученая прихоть — время от времени пугать обывателей до смерти.
Главное — держать ситуацию под контролем и не превратиться в «запойного» зрителя.
Многолетние исследования показали, что «подсевшие» на ТВ люди меньше участвуют в социальной жизни, реже занимаются спортом и чаще страдают ожирением.
Они чувствуют себя встревоженными в тех ситуациях, когда вроде бы ничего не происходит: стоять в очереди, мечтать, бродить просто так по парку или по лесу, особенно в одиночестве, для них почти мучительно.
Роберт Д. Макилврейз из Университета Манитобы подробно изучал тех, кто во время опросов добровольно признал себя телезависимым. Оказалось, что эти люди легко впадают в хандру, с трудом концентрируют внимание и чаще отвлекаются.
Естественно, возникает вопрос: а что первично? Обращаемся ли мы к телевизору от скуки и одиночества, или просмотр передач делает нас мизантропами и толстяками? Большинство исследователей сомневаются в том, что телевизор — источник всех бед. Но это не тот тривиальный случай, который можно описать в категориях «или — или». Джером и Дороти Сингеры из Йельского университета пришли к выводу, что злоупотребление «ящиком» отрицательно сказывается на внимании, делает нас нервными и нетерпеливыми.
Для некоторых исследователей самая убедительная параллель между телевидением и наркотиком — что люди, потребляющие то и другое, испытывают симптомы абстиненции (ломки), когда их отлучают от любимого занятия. К сожалению, систематическую статистику проявлений «телеабстиненции» никто не вел. Но в 1960-х годах Гэри Стейнер из Чикагского университета собирал воспоминания семей, в которых ломался телевизор (в те времена в доме обычно была одна такая игрушка): «Мы бегали вокруг телика как курицы, которым отрубили головы»; «Это было ужасно. Мы с мужем сидели и долго обсуждали какие-то пустяки»; «Вся семья орала, нервы у всех были на пределе. Сильно раздражали дети. Пыталась занять их играми, но без толку. ТВ уже у них в крови».
В США с проблемой пытаются бороться. Там ежегодно проводится кампания «Неделя выключенного телевизора», устраиваются показательные акции. Например, семьям (добровольно или за деньги) предлагают на неделю или месяц расстаться с телевизором. Как правило, отведенный срок выдерживают единицы, для большинства же ломка оказывается невыносимой. Домочадцы начинают друг с другом ссориться, причем стычки бывают не только словесными, иногда доходит до рукоприкладства.
Если большую часть своего свободного времени семья проводит перед телевизором, ей нелегко перестроиться на новый лад. Но это не значит, что задача невыполнима. «Самые трудные первые три-четыре дня, — пишет Чарльз Виник из Городского университета Нью-Йорка. — Даже семьи, до этого смотревшие телевизор по минимуму, испытывают дискомфорт. Через неделю большинство начинает к ситуации приспосабливаться».
Но опять же повторим: далеко не все исследователи считают ТВ наркотиком. В 1998 году Роберт Д. Макилврейз писал: «То, что ТВ заменило собой многие виды активности, — свершившийся факт. Но у нас нет веских оснований считать этот факт болезнью». Ученый сомневается даже в корректности термина «телезависимость» и считает, что она лишь следствие депрессий и социальных фобий. Но независимо от того, признаем ли мы телезависимость диагнозом или нет, миллионы людей чувствуют, что не могут твердо контролировать свое общение с «ящиком».
СВЯЗАННЫЕ ОДНОЙ СЕТЬЮ
Влияние видеоигр и компьютеров исследовано гораздо хуже, чем прессинг ТВ. Но, скорее всего, они воздействуют на человеческое сознание похожим образом. Игры так же предлагают расслабиться и забыться, игроки быстро привыкают к своим электронным забавам, в процессе игры люди чувствуют себя лучше — петля затягивается.
Однако есть и существенное отличие — интерактивность. Сложность многих видео- и компьютерных игр зависит от возможностей игрока. Если в обычной онлайновой жизни мы иногда месяцами ищем партнеров по теннису или шахматам, то компьютерные игры мгновенно обеспечивают нам идеального соперника.
Компьютеры, как и ТВ, нещадно эксплуатируют наш исследовательский инстинкт, что, естественно, изнуряет пользователей. Заигравшиеся дети часто жалуются на усталость, тошноту и головокружение.
Самый вопиющий случай медиавоздействия был зафиксирован в 1998 году в Японии. 700 детей угодили в больницу с расстройством, похожим на эпилептические припадки. Спровоцировали эти припадки яркие вспышки видеоигры «Покемоны». Случай получил широкую огласку, после чего производители электронных игр стали снабжать свою продукцию соответствующими предупреждениями.
Опросы родителей в США говорят, что мельтешение на компьютерном мониторе нередко вызывает у детей морскую болезнь. Но, несмотря на это, множество подростков, которым не хватает опыта, самоконтроля и родительского присмотра, продолжают играть.
Каков же из всего изложенного вывод? Из года в год число активных компьютерных пользователей увеличивается. Многим из них онлайновая жизнь кажется куда более важной, актуальной и насыщенной, нежели скучная реальность. Поэтому контроль над медиапривычками актуален сегодня как никогда. Телевизоры и компьютеры окружают нас повсеместно, но маленький экран и интернет не должны мешать качеству остальной жизни. Телевидение — это легкий способ расслабиться и убежать от забот. Но, помимо исследовательского, в нас, к счастью, силен инстинкт самосохранения. Именно он подсказывает, что ТВ и компьютером лучше пользоваться в ограниченных дозах, иначе они «сожрут» наши мозги.
Наши единственные мозги...
Людмила ПОТАПОВА
(по материалам зарубежной прессы)
