Ирина Соловьева - генеральный директор ритуального предприятия «Память» городской специализированной службы по вопросам похоронного дела в Волгограде. Кабинет у нее небольшой. Офисная мебель, на столе компьютер, АТС. Три иконы на стене. Нет ничего лишнего. Единственное украшение - изящная ваза на пристенной тумбе.
Ирина, расскажите о себе.
- Мне сорок четыре года. Замужем, сыну 15 лет, специализированной службой руковожу два года, а в сфере ритуальных услуг работаю с 1986 года.
- Вы всегда лаконичная?
- Моя профессия научила меня раньше других моих подруг, друзей-сверстников различать, что в жизни главное и не главное.
- В России похоронные дома, руководят которыми женщины, можно пересчитать по пальцам. Эта сфера традиционно считается мужской. А на ваш взгляд, это все-таки женское или мужское дело?
- Мужчины - хорошие руководители. Я все же считаю, что похоронное предприятие лучше возглавлять женщине. Она более чуткая, отзывчивая натура и всегда может пронести через свое сердце чужие проблемы, чужое горе. Без этого в нашей сфере работать нельзя. У нас в «Памяти» много молодежи, и я не устаю повторять им: «Все люди хотят жить, никто не хочет умирать. Поэтому к умершему человеку нужно относиться так же достойно, как к живому».
- Наверняка, были люди, которые стремились работать в специализированной службе, но вы им сказали: «Нет!» Почему?
- Как правило, никому не отказываем. Испытательный срок - месяц. Новичок в первую очередь работает в так называемой контактной зоне, то есть в составе специальной бригады занимается захоронениями безродных, иными словами, умерших граждан, не востребованных родственниками из морга. Единственный, кто должен позаботиться о теле усопшего в этой ситуации, - это сотрудник нашей службы. Именно в такой момент проявляются этическая и психологическая готовность к работе в похоронной сфере. Ситуации в жизни бывают разные, и человек может попасть в разряд «безродных» по разным причинам. Поэтому основной принцип, которым мы руководствуемся, - нельзя делить людей на плохих и хороших, чужих и своих, тем более после смерти.
- Раньше те, кто работал на предприятиях, оказывающих ритуальные услуги, скрывали место своей работы. Хотя ничего секретного или зазорного в этой сфере нет. А как сегодня?
- В 1986 году, когда я начала работать в похоронной сфере, положение было именно таким. Постепенно, особенно в последние два года, ситуация стала другой. Думаю, на это повлиял возросший профессионализм наших сотрудников, а благодаря этому изменилось и само отношение к ритуальной службе. Эту работу не стыдно делать. Стыдно делать ее плохо. Наша сфера - одна из самых ответственных и деликатных. Человек
рождается и умирает. И в том, и в другом случае необходима профессиональная помощь.
- Каждые похороны - это психологические нагрузки для ваших работников. Может, к этому со временем можно привыкнуть?
- Психологическая нагрузка велика не оттого, что приходится омывать, одевать, бальзамировать, перевозить умерших. Морально эта работа не так тяжела лишь до тех пор, пока не узнаешь, как конкретно человек умер и насколько болезненна утрата для его родственников. У каждой смерти свое лицо. Тяжело, когда умирают дети или погибают молодые, полные сил люди. Сотрудники нашей службы не могут не сочувствовать, не сопереживать семьям, потерявшим близких. Это нелегко психологически.
У нас в стране не регламентируется стаж работы в похоронной отрасли, особенно сотрудников контактной зоны, то есть тех, кто работает непосредственно с покойными. Думаю, такие психологические нагрузки со временем непременно сказываются на здоровье. Правда, я не слышала, чтобы в России проводились исследования на данную тему, как это делается, например, в Германии. На этот вопрос непременно нужно обратить внимание.
Потрясением и профессиональным испытанием для нас стали похороны после теракта на самолете ТУ-134. Един-ственное, чем мы могли помочь родственникам погибших в катастрофе, это грамотной, четкой работой. Мы стремились максимально учитывать пожелания родных и близких. Сотрудники «Памяти» не меньше других людей скорбели о невинных жертвах.
- Под вашим началом сегодня порядка 400 человек, причем 80 процентов из них - мужчины. Хотя бы раз вы почувствовали себя с ними неуверенной?
- Обо мне порой отзываются как о жестком руководителе. Когда требуют обстоятельства, я бываю требовательной. В той же степени мне свойственна и мягкость. Есть вещи, которые можно просто объяснить работнику, а бывают ситуации, когда результата можно добиться, только проявив волю. Почему-то именно мужчины чаще правильно понимают меня в трудных, экстренных ситуациях.
- С какими сложностями вы столкнулись, став генеральным директором специализированной службы?
- До создания специализированной службы в Волгограде существовало, да и сейчас существует порядка 20 ритуальных фирм, но ни одна из них не стремилась обеспечивать социальные гарантии в полном объеме. Да и родственников умерших они практически не информировали о льготах. Как пример можно привести первую встречу работников нашей специализированной службы с представителями городского совета ветеранов. Можете себе представить, что люди, на плечи которых легли все тяготы военного времени и о которых государство позаботилось, определив сумму бесплатных ритуальных услуг в размере от двенадцати до восемнадцати тысяч рублей, едва об этом знали, а то и вовсе не имели представления. Поэтому мы стали в большом объеме активно давать через СМИ эту информацию и продолжаем делать это сейчас.
На мой взгляд, самое неправильное в нашем деле то, что ритуальные услуги до сих пор относятся либо к бытовым, либо, как у нас, к коммунальным. Ритуальную сферу пора выделить в отдельную отрасль. Необходимо также обозначить каждую специальность ее работников. В нашей сфере не может быть случайных людей. Профессий, связанных с похоронами, больше двадцати. Соответственно, необходима профессиональная подготовка по всем этим специальностям, необходимы квалификационные требования. Без этого невозможно проводить аттестацию, профессионально оценивать работу персонала. Но прежде нужно обучить персонал, а для этого необходима профессиональная подготовка и, разумеется, учебники. Хочу подчеркнуть, в этом отношении велика роль журнала «Похоронный дом», где мы черпаем много полезной информации и получаем необходимые подсказки и советы.
Проблем в похоронном деле немало. Касаются они буквально каждой детали. Вот, например, по действующему сегодня СНиПу рабочему по захоронению в качестве спецодежды положен один хлопчатобумажный халат в год и один прорезиненный плащ в три года. Легко представить, как бы выглядели наши сотрудники на траурной церемонии, если бы мы за собственные средства не обеспечивали персонал специально пошитой униформой. Наше предприятие - стабильно работающее, и мы считаем необходимым обеспечивать три вида удобной формы - летней, зимней, демисезонной. В нашем деле мелочей быть не может. Вообще, нужно менять устаревшие документы, регламентирующие похоронное дело в Российской Федерации. Например, ту же сертификацию, которую на сегодняшний день предприятия похоронной отрасли получают, исходя только из собственного желания, на мой взгляд, нужно сделать обязательной.
Специализированная служба по вопросам похоронного дела Волгограда одной из первых в России вступила в ряды Всероссийского союза похоронных организаций и крематориев. И это дало нам возможность выдвинуть свои предложения по действующему законодательству в области похоронного дела непосредственно в Государственную Думу.
- Вы боитесь конкуренции?
- Конкуренты, естественно, есть. Правда, я считаю, что достойных именно в плане предоставления всем категориям населения, включая малоимущих, услуг такого уровня, как это умеем делать мы, в Волгограде на сегодняшний день нет. Наша служба постоянно развивается, технологически совершенствуется производственная база, пополняется автопарк, работники повышают квалификацию, растет качество продукции и услуг. Одним из показателей уровня работы является наличие обязательных сертификатов и санитарно-эпидемиологических заключений на все виды выполняемых услуг. Например, перевозка покойных. Имеется заключение, значит, четко соблюдаются санитарные правила, у работников есть спецодежда, и автокатафалки ежедневно дезинфицируются в обязательном порядке. Это все здоровье людей, причем как наших работников, так и родственников покойных.
- Работа в ритуальной сфере как-то наложила отпечаток на Вас как на женщину, хотя бы в манере одеваться?
- Еще лет 10 назад в моем гардеробе встречались яркие цветные вещи. Сейчас, когда я хожу по магазинам, подруги спрашивают: «Разве других цветов, кроме черного и белого, не существует?» В моем гардеробе теперь преобладает одежда сдержанных, лаконичных цветов. Не хочу сказать траурных. Представления о цветах траура у разных народов различные. В Италии черно-белая одежда повседневная, в Англии - траурная, а в Германии, США, если увидят Вас в таком наряде, непременно спросят: «Вы собрались на свадьбу?» Мы для себя решили, что будем придерживаться черно-белой гаммы в одежде - это соответствует русской традиции траура. Лично я давно не позволяю себе надеть что-то цветное, когда иду на работу. Одежда меня дисциплинирует. Для сотрудников контактной зоны у нас есть спецодежда с логотипом фирмы. Остальные служащие придерживаются такой же гаммы в одежде, как у меня. Человек должен соответствовать внешним видом месту, где он работает.
- А в день рождения вы нарушаете сложившуюся черно-белую традицию в одежде?
- 15 лет назад мой личный день рождения как бы отошел на второй план в связи с рождением сына именно в этот день. Я больше предпочитаю отмечать день ангела, когда обязательно надеваю что-то белое. Так что для меня белый - цвет праздника. Вообще, праздников в моей жизни стало меньше. Жаль тратить время на суету.
Святые отцы учат нас: суетная жизнь греховна. Суета - это врата для всех грехов. Предпочитаю посвятить свободное время семье, душевной работе, чтению. Сейчас перечитываю Лескова, Флоренского, Писемского... Самое трудное в жизни - духовная работа. Мне было трудно сбросить с себя многочисленные попечения, которые я добровольно вменила себе в обязанность. Хотелось многим помочь, многое сделать для семьи, близких людей. С годами начинаешь понимать, что Бог сам дает таланты и способности не для суеты, а для общественно-полезных попечений.
- Наши читатели будут крайне признательны Вам за такую духовно-терапевтическую беседу и честные откровения. Но вернемся вновь к мирскому, так как и эта часть в Вашей характеристике тоже интересна читателям. По своей первой профессии Вы кулинар. Поварскую специальность, наверное, уже забыли?
- Вовсе нет. Специализированная служба организовывает и поминальные трапезы, и я очень строго, как профессиональный повар, предъявляю требования к качеству. Полезны мои знания и при приеме поваров на работу. Приходят на собеседование кандидаты, и я задаю им какой-нибудь вопрос, например, чем отличается солянка домашняя от солянки мясной сборной. Если отвечает неправильно - значит такой повар нам не нужен.
Да и дома специальность повара пригодилась. Мои мужчины - муж и сын - любят вкусно покушать.
- Сколько длится рабочий день?
- Раньше восьми вечера мне практически ни разу не удавалось уйти домой. Ежедневно утром - планерка. Как правило, обязательно присутствую на ней, ставлю задачи всем подразделениям, а их много. Специализированная служба - большое хозяйство: 15 кладбищ, столько же салонов, восемь цехов, автопарк, поминальное кафе плюс работа с областью. В штате есть исполнительный директор, есть заместители, но я стараюсь во все вникать сама. К тому же, несмотря на помпезную вывеску «Генеральный директор», моя дверь всегда открыта для посетителей. И хоть мне советуют установить приемные часы, я не хочу этого делать: у нас необычное предприятие. Общение с людьми помогает построить работу так, чтобы учесть все пожелания, до малейшего нюанса. Полезно разговаривать с пожилыми. С возрастом человек начинает думать спокойнее о неизбежности смерти, старается позаботиться обо всем заранее и поэтому многое в нашей работе может подсказать. Я это знаю не понаслышке - моему дедушке 92 года. Он мудрый человек.
Кстати, у нас в «Памяти» выделен специальный номер телефона, по которому граждане могут получить консультацию по льготам и пособиям при погребении, высказать свои пожелания или замечания, сообщить о злоупотреблениях, случаях мздоимства.
- Похоже, у вас на редкость слаженный коллектив!
- Наверное, вы правы. Конечно, каждый на нашем предприятии свои обязанности знает и выполняет. Но если возникают какие-то неординарные обстоятельства, то все решается быстро, мобильно: каждый делает любую работу без вопросов. Когда требуется, люди не считаются ни со временем, ни с должностными привилегиями. А просто работают, стараясь помогать друг другу. Каждый понимает, что лицо предприятия определяет слаженность и четкость работы. Это самое важное, особенно для ритуальной сферы. Похороны не тот случай, где возможно все повторить. Поэтому в любой ситуации надо просто взяться за дело всем вместе и сделать как должно, без ошибок. Как дома. Согласитесь, если в семье все начнут строго делить обязанности, она, как говорят японцы, быстро разлетится на камнях.
- Вы не жалеете, что работаете в похоронке? Может, стоило попробовать себя как бизнес-леди в другой, более спокойной, сфере?
- Сейчас я уже не думаю об этом. Хотя, как говорит моя любимая артистка Элина Быстрицкая, никогда ничего не поздно менять. Но я бы этого не хотела, потому что другой работы для себя пока не представляю. Общественные похоронные попечения стали важнейшей частью моей жизни.
Ирина Соловьева, генеральный директор ритуального предприятия "Память", Волгоград
При подготовке материала было использовано интервью, опубликованное в волгоградской газете «Городские вести», а также интервью, которое Ирина Соловьева любезно дала журналу по телефону.
Полную версию материала читайте в полиграфической версии журнала
#GALLERY#
