Кладбище Святого Иоганна разделено на 3 части:
- бывшее кладбище старой деревушки св.Иоганна. Кладбище св.Иоганна стало считаться местным уже в X или XI веке. Поселение св.Иоганна был свободной провинцией до 1875 года, затем он был приписан к Нюрнбергу.
- кладбище для прокаженных за церковью 
- с 1518 года кладбище умерших от чумы
Тогда добавилась еще территория бывшего полигона: это «новое кладбище». До 1846 года Нюрнберг был городом-крепостью. Для эффективной обороны города свободной оставили территорию от кладбища св.Иоганна до городской стены Нюрнберга, включая часть полигона.
Территория военных действий и стрелковые укрепления простирались в то время от нынешних «звездных редутов» до «медвежьих бастионов» вдоль Пегница (Pegniz). Аркады заметно расширили кладбищенскую территорию. Для богатых семей (патрициев) могилы устраивались в стенах и полах оборонительных сооружений.
В юго-восточной части кладбища под крышей находится еще одна шахта. Там, на глубине 5 метров можно найти ход, ведущий к бывшему домику стрелков, теперь дому пастора. Во время второй мировой войны люди использовали этот подземный ход как бункер. Тогда он располагался на территории полигона. Там также хранили порох, защищая его от сырости. Шахта была впервые проложена в 18 веке.
По кладбищу тянется большая и необычная дорога. Это бывшая некогда стена между кладбищем и полигоном. Перед стеной и сегодняшней дорогой как раз и проходит старое кладбище, считавшееся в те времена новым.
В 1866 году в битве при Сольферино (Solferino) на озере Гарда (Gardasee) стало очевидно, что нападение в бою тактически эффективнее боя в защите. В результате в Нюрнберге отказались от оборонительных боев. С тех пор поселение святого Иоганна росло и развивалось как город-сад для богатых. Тогда же появились сады Гесперид.
Кладбище Святого Иоганна стало первым по значимости кладбищем, после того как запретили хоронить в Сент Лоренце (St. Lorenz) и Сент Себальде (St. Sebald). В те времена свирепствовала чума, и жители не хотели, чтобы тела зараженных людей находились в пределах городских стен. Так за чертой города появились кладбища для зараженных чумой: кладбище Иоганна и Рохуса.
В центре перед капеллой Иоганна стоят заброшенные ворота. Они раньше служили местом входа в местное деревенское кладбище.
В восточной части кладбища была построена «дорога страданий» к церкви святого Себальда (Sebaldungskirche). Здесь прослеживается мысленная духовная связь с via dolorosa (путь скорби). Чтобы точно знать расстояние до Иерусалима, туда специально посылали гонца-пилигрима, измерявшего расстояние, которое прошел Иисус перед распятием, для того чтобы точно знать, в каком мечте он, обессиленный, упал в первый раз и в каком во второй…
Измеренные участки пути много раз корректировались, так как невысокий человек делал маленькие шаги по сравнению с высоким и точно не было известно, какого телосложения был Иисус и какие по величине были его шаги. Поистине, это были самые важные вехи на пути к духовности! 
Кладбище Святого Иоганна еще называется розовым кладбищем, так как там сейчас повсюду цветут розовые кусты. Цветы и украшения на могилах появились только с 1900 года, до этого на кладбище можно было увидеть только голые камни и изредка инкрустации.
В Нюрнберге решили, что в смерти все люди равны, независимо от их социального положения и размера состояния, поэтому могилы разместили симметрично по оси с востока на запад. Для оформления могил разрешалось использовать только «священный камень» - песчаник. Кто покупает могилу, тот должен купить подходящий камень. Если камень разрушился, новый камень должен быть той же породы.
Таким образом, дошло до того, что почти вся восточная часть кладбища была усеяна одинаковыми надгробиями. Разве где-нибудь на востоке можно было встретить такой шаблонный подход?
Западная часть оформлена более живописно. Здесь можно увидеть не только надгробные камни, но и целые памятники.
Капелла Святого Штефана
Круглая капелла св. Штефана (позже - капелла Башмачников) впервые документально упомянута в 1395 году. На ней размещена табличка, информирующая о том, какими должны быть размеры надгробий: «Надгробие должно быть размером 3*6 размера башмака нюрнбергского рабочего» (примерно 30*160 см). Поскольку по высоте надгробий не было никаких указаний, богатые люди использовали эту возможность и нашли способ подчеркнуть свою значимость высокими сооружениями в стиле барокко. Такие надгробия были несколько выше остальных и отличались более детальным изготовлением.
Капелла Башмачников была изначально капеллой Чумы. Родственники безымянных и бесчисленных жертв эпидемии избрали ее местом поминовения своих умерших родных. Когда эпидемия осталась позади, капеллу выкупила семья Хольцшуер (Holzschuher) для семейного склепа. Администрация Нюрнберга поступила совершенно правильно, так как теперь было кому заботиться о реставрации и содержании капеллы. Семья Хольцшуер держала предприятие по вывозу мусора. В средние века на этом тоже можно было хорошо зарабатывать. На их фамильном гербе над входом в капеллу изображен деревянный башмак. Такие башмаки были 40 см в высоту и их носили мусорщики, чтобы не сильно пачкаться при хождении по болоту.
В капелле башмачников установлена скульптура, изображающая захоронение Иисуса Христа – работа Ханса Крафта (Hans Krafft). Особое внимание к этой работе привлекает тщательно изготовленное и четко вырезанное лицо Учителя рядом с грубо выработанными лицами учеников.
В Нюрнберге подмастерьям не разрешалось жениться, только мастеру (в других городах империи были похожие распорядки)! Если умирал одинокий подмастерье, хоронил его, как правило, мастер. На этих могилах вы не найдете имени, только заводской знак. За каждым цехом была закреплена могила, которую финансировал мастер.
Часто на старых надгробиях можно найти новые эпитафии (еpitaph – греч. траурная табличка), на боковой или лицевой стороне. Бронзовые таблички из легированной стали, меди, цинка и, частично, из марганца. Господин Бургшмид (Burgschmied) был известным в Нюрнберге литейщиком бронзы. В его честь названа одна из улиц города.
Каждое надгробие имеет свой номер. Нумерация располагается довольно хаотично вследствие расширения и застройки кладбища.
Одно время было запрещено устанавливать на могилах фундамент, поэтому камни проседали. 
По основанию могилы можно было понять, обычная это могила или склеп. Склепы, располагавшиеся под могильными плитами, могли вмещать до 16 гробов!
Старое кладбище целиком и полностью находится под охраной государства как исторический памятник.
На одной старой надгробной табличке 1622 года изображен спящий ребенок, локтем подпирающий голову. Везде можно прочесть: homo memento mori (человек, помни о смерти). Песочные часы – самый частый символ на эпитафиях, который символизирует быстротечность жизни. Череп и песочные часы всегда были символами смерти. Скоротечность бытия символизируют также мыльные пузыри: как они надуваются, так же скоро они лопаются.
Во времена барокко люди наслаждались сильными колебаниями чувств. Понятия Сarpe diem (лови момент) и смерть стояли рядом друг с другом.
Семейная геральдика, особенно из времен барокко, изобиловала комическими сюжетами. Был, например, один покойник с фамилией Баух (Bauch – нем. живот). На его гербе изображен мужчина, катящий в тачке перед собой огромный живот. Причем сам господин Баух был весьма стройным мужчиной.
Часто на эпитафиях изображались и другие члены семьи. Кто успел скончаться вперед главы семьи (отца), тот изображался крестиком или маленьким черепом.
В 19 веке символы эпитафий уже нельзя было толковать как раньше. На одной могиле изображен спящий мальчик, оберегающий сон, с ящерицей на голове. Раньше это истолковали бы так: так как ребенок изображен спящим, он мог заснуть в саду, и ящерица могла заползти к нему в рот, от чего он мог задохнуться. Но это вымышленная история! В действительности спящий мальчик символизирует душу человека, и, как ягненок стоит перед Иисусом, так и ящерица является символом воскресения.
По материалам сайта http://www.rafa.at
