Как немцы расстреливали евреев в Змиевской балке

Фото с сайта  https://multiurok.ru/files/75-liet-so-dnia-osvobozhdieniia-gh-rostova-na-donu.html

11 августа исполняется 77 лет со дня одной из самых масштабных трагедий в истории Ростова — массовых расстрелов мирных жителей в Змиевской балке.

После второй оккупации Ростова в июле 1942 года немцы обязали всех евреев города в возрасте от 14 лет пройти регистрацию. Им сообщили, что готовят переселение, объяснили это необходимостью защитить от насилия. Людей, которые 11 августа пришли в пункты сбора по призыву, увезли на расстрелы. Убийства продолжались дольше суток, а Змиевская балка стала крупнейшим местом гибели евреев на территории России во время Холокоста. Чтобы восстановить эти события, 161.ru поговорил с историком, старшим научным сотрудником Южного научного центра РАН Владимиром Афанасенко и архивариусом Ростовской еврейской религиозной общины Владимиром Ракшой.

Сборы на расстрел

4 августа на улицах Ростова появилось «Воззвание к еврейскому населению». Согласно документу, все евреи в возрасте от 14 лет должны были зарегистрироваться по месту жительства. Специально для этого в городе создали совет старейшин во главе с доктором Лурье, директором Дома санитарной культуры горздрава. Вскоре после этого, 9 августа, было опубликовано новое «Воззвание…», которое призывало всех евреев прийти в один из шести сборных пунктов 11 августа к 8:00. 

В обращении говорилось, что в последнее время в Ростове участились случаи насилия по отношению к евреям, поэтому Совет старейшин решил перевезти их «в особый район, где они будут ограждены от враждебных актов». С собой людей попросили взять ключи от квартир, деньги и самые ценные вещи. По желанию — ручной багаж для устройства жизни на новом месте.

— И доктор Лурье, уважаемый в городе специалист, и другие подписанты прекрасно знали, что будет происходить. Все заявления о том, что евреев собираются переселять для их же защиты от нападений и насилия, были обманом. Людей нужно было собрать без паники, — рассказывает Владимир Афанасенко.

По его словам, большинство из пришедших в пункты сбора действительно рассчитывали, что для них организуют специальное гетто: выделят малонаселенную часть города и поселят, усилив при этом охрану.

Дни казней

Змиевскую балку выбрали не случайно — это место находилось практически в самом центре исторической части Ростова, объясняет Афанасенко. Кроме того, там же находились две базы НКВД. 

— В 1937–1938 годах там исполняли приговоры повышенной меры наказания — расстреливали сотни так называемых врагов народа. Поскольку немцы никогда не любили изобретать велосипед, они также использовали это место. Туда было удобно приводить людей с разных точек города, к тому же там было малолюдно. Несколько десятков семей поселка временно выселили на Военвед, где находились склады и казармы, — рассказывает историк.

Ямы и рвы на территории песчаного карьера копали пленные красноармейцы по приказу немцев. После захвата Ростова 24 июля в плен попали около 30 тысяч защитников города. 

— Многие из них были неместные — представители Средней Азии и Закавказья. Они плохо ориентировались в городе и, потеряв командование, попадали к немцам, — говорит Афанасенко. — Их отправляли копать рвы за неделю до начала расстрелов в составе специальных рабочих команд по 200–300 человек. Они догадывались, что на этом месте будут убивать людей, но считали, что расстреляют их самих. Об этом свидетельствует тот факт, что с 5 по 10 августа среди пленных резко увеличились попытки побега. Немцы на фоне этого усилили контроль. Позже участников рабочих групп расстреляли на этом же месте.

Утром 11 августа евреи пришли на сборные пункты. Владимир Ракша так описывает происходившее после этого:

«Часть евреев сажали в закрытые машины-душегубки, которые привозили в Змиевскую балку уже тела. После открытия задней дверцы полицаи дожидались, пока выйдет сизый дым — убийственный газ, которым отравляли людей, и затем начинали вытаскивать пожарными баграми как умерших, так и полуживых, сбрасывая их в ямы.

По прибытии пеших колонн в район Ботанического сада, обреченных разделяли по половому признаку. Детей отводили в здание дома отдыха. Здесь их строили парами мальчик-девочка, как было заведено в детских садах и, с помощью жен и родственников полицаев, заводили в боксы. Приходил доктор Герц из зондеркоманды СС и через переводчика приказывал детям открыть рот и показать язык. Из склянки с бурой жидкостью смачивали ватный тампон, которым проводили по языку. Дети рефлекторно делали глотательные движения, и в считанные секунды наступал паралич ног. Яд на основе синильной кислоты был практически мгновенного действия. После этого трупики вывозили и ссыпали в ямы». 

Команды для расстрела подавали из громкоговорителя на еврейском, русском и немецком языках, рассказывает Афанасенко. В балке, где расстреливали людей, работали четыре пулемета, каждым из которых управляли по два человека. Еще около десяти человек контролировали происходящее сверху. 

— Пулеметчики открывали огонь, а стоящие по периметру добивали тех, кто подавал признаки жизни. Попыток сопротивления почти не было. Из доступных документов мы видим всего две-три попытки мужчин наброситься на пленных, у которых были лопаты, — говорит Афанасенко.

Массовые убийства продолжались примерно с 14:00 11 августа и до 17:00 12 августа. За почти 30 часов были уничтожены около 13,5 тысячи человек.

— После 12 августа горы вещей расстрелянных — сумочки, обувь, одежда и другие вещи — оставались на базе. Люди потом перепродавали и меняли их. В горячих точках есть такая примета: не брать с убитых, тем более с невинных жертв. Но в Ростове торговали даже обувью убитых в Змиевской балке детей, — рассказывает Афанасенко.

«Евреи прятались, их сдавали соседи»

Один из главных вопросов — можно ли было сократить количество жертв. Владимир Ракша считает, что предотвратить трагедию было невозможно из-за длительности оккупационного периода, однако уменьшить количество жертв было реально.

— Этому препятствовали запрет коменданта города Борща на эвакуацию, отсутствие информации о зверствах нацистов по отношению к евреям в оккупированных городах, — говорит он.

В начале второй оккупации в Ростове было официально зарегистрировано 587 тысяч жителей. По словам Владимира Афанасенко, среди них было около 30 тысяч евреев.

— Многие из них знали, что произошло в Белоруссии (массовые убийства евреев происходили с начала немецкой оккупации в июне 1941 года и продолжались до конца июля 1944 года. — Прим. ред.). Не имея при себе документов и эвакуационных листов, они просто бежали. В основном уходили за Батайск на юг, стараясь держаться железной или шоссейной дороги. Вдоль этих объектов располагаются населенные пункты, можно попросить воды. Кто-то там и оставался. Большая часть из оставшихся — представители творческой интеллигенции, которые верили пропаганде. Но некоторые оставшиеся в городе евреи прятались, их потом сдавали соседи, — говорит Афанасенко.

Владимир Ракша также говорит, что большинство из пришедших на сборные пункты верили обещанию переселить их в новое место. В Змиевской балке погибла Сабина Шпильрейн, советский психоаналитик и ученик Карла Юнга. Она не верила в рассказы о зверствах нацистов, считая немцев культурной нацией, и пришла на сборный пункт вместе с двумя дочерьми.

Сколько человек погибло в Змиевской балке?

— Целый ряд ученых не сумели найти абсолютно точных цифр по количеству жертв, убитых в районе 2-го Змиевского поселка. В пункты сбора явились 13,5 тысячи человек, среди которых были не только евреи, но и люди других национальностей — как правило, члены семей, — рассказывает Афанасенко. С учетом убитых военнопленных и неидентифицированных число погибших может составлять не более 15 тысяч человек.

Владимир Ракша приводит акт исполкома Железнодорожного райсовета, который был подписан 30 ноября 1943 года. В документе евреи упоминаются только как часть погибших именно в Змиевской балке. Всего же в районе 2-го Змиевского поселка расстреляно и зарыто более 27 тысяч человек мирного населения, говорится в акте.

Среди погибших в Змиевской балке — не только жители Ростова-на-Дону, но и люди, которые сбегали из Ленинграда, Москвы, а также спасавшиеся от репрессий евреи Польши, Украины и других стран. 

— Эти тысячи безымянных жертв, которые были выданы соседями, вообще никогда не были зарегистрированы в Ростове, и восстановить их имена пока не представляется возможным, — говорит Ракша. 

Он занимается восстановлением имен погибших в Змиевской балке евреев более десяти лет. Сейчас известны 4253 имени погибших, но поиски продолжаются.