Любой крупный прорыв в продлении срока жизни человека радикально изменит прогнозы численности населения. Социальные последствия будут, очевидно, колоссальными
КЕМБРИДЖ – Люди давно ищут эликсир молодости, поэтому неудивительно, что даже не учёные внимательно следят за новейшими исследованиями на тему старения. Но не является ли старение, которое большинство людей считает просто фактом жизни, в реальности «болезнью», которую можно излечить? Или же существуют некие пределы срока жизни тела человека, которые невозможно изменить?
Конечно, практически любой человек обрадовался бы продлению своей здоровой жизни, и некоторые учёные рассматривают всё более экстремальные способы достичь этого результата. Но если мы сможем оставаться в живых лишь с помощью экстремальных мер, многие из нас предпочтут обойтись без реанимации и выберут исключительно паллиативное лечение. Кроме того, нам может быть удобна опция «ассистированной смерти», если качество нашей жизни и наши медицинские перспективы окажутся ниже определённого порога. Более того, резкое увеличение продолжительности жизни может иметь нежелательные и далекоидущие последствия для общества в целом.
Георгий Милляр в образе Кащея Бессмертного в одноимённой сказке Александра Роу (1944)
Многие серьёзные исследования в области старения сейчас сосредоточились на участках ДНК под названием теломеры, которые укорачиваются по мере старения людей. Например, корректируя теломеры червей-нематод, учёные сумели увеличить продолжительность жизни этих созданий в десять раз, хотя на более сложных животных этот метод оказывает меньше воздействия. Единственный эффективный способ продлить жизнь крыс – кормить их впроголодь. Впрочем, животное голый землекоп может преподать нам ряд биологических уроков: некоторые из этих особей живут более 30 лет, что в несколько раз дольше срока жизни других мелких млекопитающих.
Любой крупный прорыв в продлении срока жизни человека радикально изменит прогнозы численности населения. Социальные последствия будут, очевидно, колоссальными, но они зависят от ответов на многие вопросы: будут ли продлены ещё и годы дряхлой старости; повысится ли возраст менопаузы у женщин; как будут структурированы семьи, если многие поколения начнут жить одновременно. Дороговизна лечения, необходимого для продления жизни человека, может повлиять на неравенство: как и в случае со многими другими технологиями, у богатых будет больше возможностей воспользоваться подобными услугами.
Сильное желание продлить жизнь создаёт готовый рынок для экзотических методов терапии с непроверенной эффективностью. Например, Ambrosia, основанный в 2016 американский стартап, предлагает топ-менеджерам Силиконовой долины переливание «молодой крови», хотя в начале нынешнего года компания приостановила оказание этих услуг, получив предупреждение со стороны американских регуляторов. Другим недавним увлечением тех, кто хочет продлить себе жизнь, был метформин – лекарство, предназначенное для лечения диабета, хотя некоторые утверждают, что оно способно предотвращать деменцию и рак у здоровых людей.
Больше доверия вызывает проведённый американской компанией 23andMe анализ генома человека. Этот анализ привёл к интересным выводам по поводу наших уязвимостей перед теми или иными болезнями, а также по поводу наших предков. Тем временем Крейг Вентер, первопроходец в деле расшифровки генома человека, собирается проанализировать геномы тысяч видов бактерий в нашем кишечнике – это внутренняя экосистема, которая, вполне возможно, критически важна для нашего здоровья.
Жажда вечной молодости в Силиконовой долине объясняется не только колоссальным богатством её светил, но и культурой, в которой люди старше 30 считаются стариками. Футурист Рэй Курцвейл возлагает надежды на метафорическую «вторую космическую скорость», когда прогресс в медицине будет настолько быстрым, что продолжительность жизни будет каждый год увеличиваться более чем на год, открывая перспективу бессмертия. Или же, возможно, компьютеры станут настолько продвинутыми, что мы сможем загружать наш мозг в электронный симулякр, увековечивая таким образом наше сознание и воспоминания.
Однако наиболее активные энтузиасты долголетия обеспокоены тем, что «вторая космическая скорость» так и не будет достигнута за время их предполагаемого естественного срока жизни. И поэтому они хотят заморозить свои тела с момента смерти до тех пор, пока бессмертие не станет реальностью. Недавно три учёных из Великобритании (я рад отметить, что они не из моего Кембриджского университета) заключили контракт о том, что после смерти в их трупах кровь будет заменена на жидкий азот. Один из них договорился о теле целиком с мичиганским Институтом крионики, а два других выбрали вариант подешевле: компания из Аризоны под названием Alcor заморозит только их головы. Все трое признают, что шансы на воскрешение малы, но указывают, что в ином случае они будут вообще равны нулю.
Мне трудно с серьёзностью воспринимать подобные пожелания. Я лично предпочёл бы закончить свои дни на английском кладбище у церкви, чем в американском холодильнике. И я не думаю, что это будет хорошо, если крионика когда-нибудь действительно окажется успешной. Предположим, что Alcor сумеет оставаться в бизнесе и будет прилежно заботиться о криогенно замороженных телах необходимое количество столетий. Эти тела будут затем оживлены в мире, где они окажутся посторонними – беженцами из прошлого.
Наверное, к ним будут относиться снисходительно. Сегодня большинство людей считает, что именно так надо относиться к несчастным просителям убежища или к вынужденным переселенцам из амазонских племён. Но разница в том, что оттаявшие тела станут бременем для будущих поколений по собственному выбору, и поэтому не до конца понятно, сколько именно внимания они будут заслуживать.
Перспектива бессмертия человека давно является темой для научной фантастики. Миру будет лучше, если она ею и останется.
Мартин Рис, космолог и астрофизик, королевский астроном Великобритании с 1995 года, ранее мастер Тринити-колледжа в Кембридже, бывший президент Лондонского королевского общества
© Project Syndicate 1995-2019 Автор: Project Syndicate
