Уровень медицины, а также доходов жителей столицы значительно выше, чем в регионах.
Весьма болезненную, даже и в прямом смысле этого слова, тему поднял в своем блоге тольяттинский врач Максим Малявин:
«Интерес к теме долгожительства оказался ожидаемо высок. Оно и неудивительно. Это пока тебе лет 20-30, кажется, что 60 — это потолок. А всё, что сверх того — это уже археология, которой место, если уж с кладбищем не срослось, то либо в музее, либо на лавочке.
В 40 проклёвывается понимание, что ведь только-только начал сознательную жизнь. А в 50 — подозрение, что есть жизнь после выхода на пенсию. Всё-таки установка «живи быстро, умри молодым» - это не для нас, это оставьте тем, кто её родил и выносил. Может, перенаселённость у них там, климат, опять же — вот и возникает зуд покрутить колесо сансары побыстрее. Ну и пусть себе крутят. А мы тут как-нибудь сами — не спеша и со вкусом, с лёгким оттенком гедонизма...
Думаете, не выйдет? Стрессы, говорите, экология? А вот статистика по той же столице показывает, что не обязательно родиться или вырасти где-нибудь в районе Кавказского хребта, чтобы хорошенько погулять на свои 80. Не думаю, что городская экология лучше горной. Да и насчёт стрессовой нагрузки есть сомнения — всё-таки темп столичной жизни ощутимо выше периферийного. Однако, средние цифры продолжительности жизни москвичей — а это на текущий момент 78 лет (это на 3,8 года дольше, чем в 2010), как утверждает руководитель городского департамента здравоохранения, — уже обогнали Дагестан и многие другие, традиционно долгоживущие, республики Северного Кавказа, уступая пока только Ингушетии. В прогнозах и планах — занять лидирующее место среди городов мира по средней длительности жизни в течение 20 лет. Кстати, уже сейчас Москва входит в тридцатку городов мира с самой большой продолжительностью жизни.
Ещё девять лет назад в столице проживало чуть более 100 тысяч тех, кому за 80. Сейчас — более 600 тысяч. Не думаю, что их туда целенаправленно свозили с целью улучшить статистику. Всё-таки это результат работы. Прежде всего работы медиков.
Да, в перечне организационных моментов есть много такого, что и самим медработникам, и тем, кто обращается за помощью, вызывает, мягко говоря, вопросы. Но вырисовывается и общий вектор. Столицу планомерно делают городом, где сосредоточена самая высокотехнологичная медицинская база. И самые грамотные специалисты. Деньги? Зарплаты? Да, деньги и зарплаты тоже, и не в последнюю очередь. Но и требования соответственные. Поскольку мало установить оборудование для той же 3D и 4D лучевой терапии, мало поставить роботов на операции — нужны те, кто этим всем будет уметь пользоваться. А установка стентов в сосуды сердца? Ведь не просто так эта не самая простая операция стала довольно обыденной и, можно сказать, массовой для города — надо было докторов обучить, натаскать, обеспечить материальной базой.
Только за последние годы количество тех же операций по установке стентов увеличилось в 5 раз, операций по протезированию крупных суставов (тазобедренные — вот слабое место пожилых людей) — в 23 раза, малотравматичных и малоинвазивных операций по поводу катаракты — в 12 раз.
А создание медицинских сетей, занимающихся проблемами инфарктов и инсультов? А драконовские нормативы для «скорой», чтобы доезжала и доставляла быстрее?
Вот из таких моментов и складывается статистика. Так что можно смело ванговать скачок в развитии геронтологических медицинских служб — все объективные условия созданы.
Не раз говорил и повторю снова: да, можно много говорить про то, в каких выгодных финансовых и кадровых условиях находится столица. Но важно помнить один момент: именно они нарабатывают опыт, тактику работы с городским населением. И многое из этого опыта так или иначе в итоге будет экстраполировано и на другие города и регионы...»
Между тем, в Москве действительно вовсе не все так хорошо, как это кажется из регионов. Совсем недавно сайт Радио Свобода сообщил, что в столичном районе Перово закрыта 60-я больница, единственная в России, которая специализировалась на лечении пожилых людей.
Это было ведущее учреждение в области геронтологии. За год здесь проходили лечение до 10 тысяч пенсионеров, ветеранов. Сейчас, по словам местных жителей, главный корпус 60-й больницы готовится к сносу, а ведущие ее специалисты уволены!
Больница больше 60 лет специализировалась только на лечении пожилых людей. За это время был накоплен уникальный опыт. Но, по мнению пациентов, многое было потеряно с началом «оптимизации» – с 2013 года, когда больница для стариков вошла в состав Центра имени Логинова.
Москвичи создали петицию за сохранение больницы для стариков. В ней написано, что действия чиновников противоречат утвержденной президентом стратегии развития, в которой написано, что продолжительность жизни россиян к 2030 году должна увеличиться до 80 лет.
– Мы, жители Перова, сыты обещаниями! – возмущается одна из местных жительниц. – 20 лет в этом же квартале не могут достроить корпус гастроэнтерологической больницы. Огромный 16-этажный дом, который стоит пустой, бесхозный и с побитыми стеклами. В 2014 году заместитель мэра Марат Хуснуллин пообещал его достроить. За 5 лет, которые прошли с того обещания, почти ничего не было сделано. Говорят, что внутри этот корпус уже просто гниет. Но зато возле него чудесным образом за эти пять лет вырос жилой комплекс из трех башен....
В своей петиции жители района также требуют сохранить историческое здание больницы №60 и вернуть врачей на их прежние рабочие места. – Увидев больницу в таком ужасном состоянии, я был очень расстроен. Восстановить коллектив, набрать врачей такого же уровня, с таким же опытом будет невозможно, – говорит подписавший петицию Владимир Егоров. – На сайте МКНЦ пишут, что у больницы онкологический, гастроэнтерологический профиль, но уже нигде не упоминается слово «геронтология». По факту ее теперь уже нет. Как же можно было, не построив ничего нового, рушить старое?
