Бесовская энергия. Прогулка по Волынскому кладбищу в Твери

Все фото с сайта «Караван Ярмарка» http://www.karavantver.ru/news/28656

Новостройки на костях

Житель Твери Владимир Пимонов проводит на Волынском кладбище много времени. Ему небезразлична судьба этого ценного с точки зрения истории и культуры места. Он своими силами ухаживает за могилами, достает из завалов мусора плиты, чистит, приводит в порядок и устанавливает их там, где они должны быть. Жизнь Владимира делится на «сезон» и «несезон». Когда нет снега и погода позволяет, тверитянин работает «в полях». В остальное время он изучает историческую и научную литературу о жизни, заслугах и захоронениях наших земляков. Часто пропадает в архивах. О том, что происходит сейчас на кладбище, он согласился не только рассказать, но и показать.

На фото: Владимир Пимонов

Вооружившись фотоаппаратом, я приехала на Волынское кладбище. Честно признаюсь, была здесь впервые. И впервые брала интервью в таком специфическом месте.

Итак, встретились мы около храма преподобного Серафима Саровского, который примыкает к кладбищу.

Дорога представляла собой узенькую тропинку, расположенную вдоль ручья Соминка. – Видите на том берегу новостройки? – Владимир указывает на свеженькие дома. – Там тоже было старинное кладбище. Так что можно сказать, что они воздвигнуты буквально на костях.

На нашем пути встречаются плиты, но поначалу я даже не обращаю на них внимания. Разглядываю красивый пейзаж, любуюсь осенними липами и иду, прости, господи, по надгробным камням, попадающимся на тропинке.

– Изначально это место называлось Кладбище, что в Волынях, – продолжает мой спутник. – От церкви шли могилы архиереев, знатных людей и впоследствии они разрастались от северной стороны к южной. Там был единоверческий Успенский храм (где служили по старому обряду, но в рамках официальной православной церкви. – Прим. ред.). Сейчас на его месте построен детский сад. Последние известные официальные захоронения были в 1943–1944 годах. В этот период кладбище было закрыто, но я предполагаю, что кого-то еще хоронили в могилы близких.

Чудотворные могилы и память о тверских купцах

Узкая тропинка разветвилась. Одна часть вела в глубь лесной зоны, а другая следовала в сторону могилы, усыпанной цветами. Установлен крест, однако таблички нет. Владимир ловит мой вопрошающий взгляд и поясняет:

– Могила почитаемой блаженной Варвары Воронцовой. Она лечила людей травами, тогда как лекарств было не достать. Удивительно, но ее до сих пор многие приходят навестить. Даже зимой среди сугробов всегда вытоптана тропинка.

Кстати, это не единственная почитаемая как святыня могила на этом кладбище. На месте единоверческой церкви был похоронен тверской местночтимый святой юродивый Макарий Гончаров. Особенно прославился Макарий у тверитян своими предсказаниями крупного общественного бедствия – великого тверского пожара, случившегося 12 мая 1763 года. Он во всеуслышание заявил: «Спасайтесь, вода и огонь будет». И предсказал прокладку новых улиц по пожарищу согласно утвержденному императрицей Екатериной II генеральному плану (это случилось после смерти юродивого). Макарий не велел горожанам строиться на пепелище, предвидя скорый слом вновь построенных домов.

Неподалеку виднеется полянка. На ней могила, которая выглядит удивительно хорошо наряду с ветками, мусором, бутылками, разбросанными буквально повсюду. Владимир своими силами старается поддерживать на кладбище порядок, однако впереди еще много работы. Помимо того что за десятилетия скопились целые горы мусора, так еще свои порции добавляет молодежь, которая любит здесь потусоваться, оставляя после себя сигаретные бычки, бутылки и даже шприцы.

– Кладбище активно начало разрушаться сразу после революции, – продолжает Владимир Пимонов. – Очевидно, это было связано с классовой борьбой. Подсчитали, что здесь захоронены враги. Вторая часть разрушения пришлась на 1941 год. Здесь проходила линия фронта, кладбище усиленно бомбили, пострадала и церковь. В дальнейшем ее обломки разобрали на инвентарь, стройматериалы.

Действительно, приглядевшись, можно увидеть следы тех бомбежек. Некоторые плиты в дырах от снарядов.

На фото: Надпись и прострелы на жертвеннике

– Затем хрущевские времена, – продолжает мой собеседник. – Хрущев не любил верующих. При нем была уничтожена церковь в южной части, где заросли.

– А это чья могила? – я указываю на ухоженный памятник на полянке.

– На этой поляне находятся захоронения XVIII века, род Коробовых. Они были мещанами. В этой могиле покоится Симеон Яковлевич. Памятник гранитный, весит около 250 килограмм, пришлось поднимать его домкратом. Затем предстояло сделать небольшой косметический ремонт – поставить крест, восстановить буквы, чтобы было видно, кто захоронен. Я ничего не реставрирую, потому что есть вопросы, связанные с правовым основанием это делать. Не факт, что что-то из этого не представляет какой-либо исторической или культурной ценности.

Рядом с ухоженной могилой врытая в землю плита. Как рассказал Владимир, этот памятник был установлен брату Симеона Яковлевича, Николаю. В 1880-х годах он был гласным в тверской городской думе. Владимир обращался в ТГД с просьбой посодействовать в наведении порядка на кладбище и сейчас собирается добиться того, чтобы ему передали эту территорию с целью благоустройства.

Как рассказал Владимир, на этой полянке также размещается могила Михаила Коробова, брата Симеона Яковлевича. Он был управляющим на паровой мельнице в Твери. Рядом с братьями покоится отец семейства Якоб Коробов.

– А это жертвенник, – указывает мой спутник на прямоугольную каменную скульптуру. – Надписи на нем можно прочесть. В те времена жертвенник мог позволить себе далеко не каждый, они были дорогие. Интересно и то, что в 1970-е годы здесь стоял пирамидальный склеп. Позже «благодарные» потомки все разрушили. Также в 1974 году с этого кладбища брали памятники и землю для строительства дамбы Тверецкого моста.

На фото: жертвенник

Расстрелы и поиски сокровищ

Ненадолго задумавшись, Владимир указывает на яму, разрытую неподалеку. Он поясняет, что это сделано руками вандалов, которые искали здесь золото или другие драгоценности.

Проходим немного дальше и мой спутник останавливается:

– Тут производились расстрелы в 1930-е годы. Предполагают, что людей убивали без справедливого приговора. Их вина не доказана. Среди этих жертв также был священномученик протоиерей Илья Громогласов.

Следуем по тропинке дальше. Картина печальная. Ужасает сочетание красивейших древних плит и современных фантиков и стеклянных бутылок. Изредка попадаются покрытые мхом жертвенники. На один из них указывает Владимир:

– Вот здесь похоронен офицер Осташковского полка, штабс-капитан. Осталось небольшое надгробие, его можно поставить, но для этого нужно расчистить от зарослей. Но это уже на следующий сезон. Тут тоже плита. Но прочитать, что написано, я не смог. Там была помойка, я ее вывез. Тут могила безымянная, установил крест.

По дороге я узнаю, что кладбище делится на несколько частей по давности захоронений.

– Здесь захоронены известные и уважаемые люди нашего города, организовавшие в Твери общество «Доброхотная копейка»: купцы Нечаевы, Жуковы, Святогоровы, Арефьевы и другие. Те, кому мы должны быть благодарны за многие наши улицы и архитектурные строения.

Мой собеседник ведет меня все дальше вглубь. Местами скользко, несколько раз спотыкаюсь.

– Там в зарослях еще один памятник, купцу. Надпись читаема, но не рекомендую сейчас туда лезть, – но видя мой интерес, Владимир добавляет: – Там написано: «От благодарных детей дорогим родителям». Потомки оказались менее благодарные. Зачем-то им понадобилось не только сбросить памятник с пьедестала, но и забросить его в яму. Это же какую силищу надо приложить?! Бесовская энергия. Это ведь делалось целенаправленно, с особой ненавистью.

– Вот еще восстановил одну могилу, – Владимир Пимонов указывает на памятник Николаю Ивановичу Иванову. – Он был образован, входил в тверскую архивную комиссию, преподавал. Фотографии его не сохранилось, поэтому я вставил сюда икону. Предполагаю, что рядом захоронена супруга. А тут их внучка. Ей полтора годика было.

Риск третьего вандального нашествия

Мы дошли до братской могилы. Сейчас там ремонт на стадии завершения. Красивейшая стела с именами погибших солдат и памятник в виде воина на возвышении.

– Вот та часть кладбища считается юго-восточной, тут идут самые старые захоронения. И к сожалению, здесь очень все захламлено. Видите могилка? А вон еще. А если во-о-о-н туда пролезть, то можно даже увидеть памятники 1930–1940-х годов с фотографиями. Здесь много чего можно показать, но, к сожалению, гордится нечем. Все в ужасном состоянии. Понятно, что сейчас не о мертвых нужно думать, а о живых. Но поверьте, чтобы навести здесь порядок, много денег не нужно. Главное – цель и желание.

Мы уже заканчиваем свою прогулку. Владимир говорит, что местные жители все за то, чтобы кладбище сохранилось. Не как действующее, а как памятник, красивое место. Никто не хочет соседства со свалкой. Пока же наш собеседник наводит порядок малыми силами. Сейчас листва опадет, почва затвердеет, и можно будет вывезти часть мусора и наметить новый фронт работ на следующий сезон.

– Я вижу, вы этим живете. Почему у вас проснулся этот интерес?

– Мне очень обидно. Насколько я знаю, кладбище было раньше очень красивым. У нас сейчас не принято гулять по кладбищу, однако люди конца XIX века с удовольствием здесь гуляли, как в парке. Также есть тревога, что Волынское кладбище начнут притеснять таунхаусы и новостройки, которые вот-вот перемахнут через ручей. Я опасаюсь, что это место подвергнется третьему вандальному нашествию. Мне известно о 24 почетных горожанах, которые здесь похоронены. И наша задача, как и властей, приложить все усилия, чтобы это место сохранилось.

***

Владимиру Пимонову не помешает помощь в сборе и вывозе мусора, облагораживании территории и подъеме памятников. Если вы хотите помочь, то свяжитесь с нашей редакцией, и мы подскажем, как это сделать. Или можете обратиться к Владимиру напрямую через социальную сеть ВКонтакте. 

Автор Дашун САМАРИНА